безопасности Махмуда Солтанова и министра иностранных дел Салмана Борза. К 
этому ритуалу привыкли и чиновники, и журналисты, считая остающихся друзьями 
президента, но никто из них не знал, что трое самых главных людей государства 
представляют собой не только официальное правительство, но и неофициальное – 
Союз Трех Неизвестных, до момента выборов остававшихся в тени одиозных лиц, 
пришедших к власти в результате событий девяносто четвертого – девяносто 
седьмого годов. Да, они могли бы и дальше незаметно управлять своей небольшой 
державой, заняв должности экспертов или советников при крупных политических 
фигурах, которыми стали бывшие полевые командиры и особенно «непримиримые» – 
сторонники национального обособления. Однако после раскола Союза Девятнадцати в 
тысяча девятьсот девяносто первом году, происшедшего по причине кризиса власти 
среди Посвященных, повлекшего распад СССР и образование множества мелких Союзов,
 кардиналами – представителями чеченской нации овладела не только жажда власти, 
но и жажда признания их как лидеров. А обладая колоссальными денежными 
средствами, связями, поддержкой чиновников высшего эшелона власти в Москве, 
заинтересованных в получении сверхприбылей, и сторонников в Чечне, они легко 
выиграли выборы, став таким образом легитимными повелителями Чечни. Облаченные 
в Союзе Девятнадцати далеко не высшей степенью ответственности, стремились 
выйти на уровень мастеров координации, а когда это не удалось, добились 
абсолютной власти в своей маленькой республике, что возвышало их в собственных 
глазах и позволяло считать, что им доступно все.
Впрочем, они и в самом деле могли многое, став Посвященными II ступени 
Внутреннего Круга за довольно сомнительные заслуги объединения чеченской нации. 
И все же они были слишком самонадеянны и верили в свою исключительность.
– Ваха[18], соратники, – оглядел смуглые, бородатые, бесстрастные лица 
кардиналов президент, носивший усики а-ля Дудаев. – Сегодня у нас одна важная 
проблема: выполнение воли иерархов. Все подготовлено к реализации их проекта 
«Кодирование Посвященного», осталось только ждать появления объекта.
– Он не придет, – угрюмо сказал седовласый Солтанов.
– Придет, – возразил Шароев. – Благородство, рыцарство и верность нынче не в 
чести, это правда, но Соболев – Воин Закона справедливости, он придет за своим 
другом.
– Будет обидно, если мы ошибаемся, – проворчал лысый и чернобровый Салман Борз, 
показав крепкие белые зубы. – Слишком много сил мы потратили на эту операцию.
Президент потрогал свои усики привычным жестом, кивнул, соглашаясь. Министр 
безопасности знал, что говорил. Вся операция с походом на Москву, убийством 
офицеров и писателя Кожемякина, ответный ход ФСБ, уничтожение почти всей группы 
боевиков, захват члена команды ФСБ России – все это было просчитано таким 
образом и только лишь для того, чтобы спровоцировать приезд в Чечню Матвея 
Соболева. «Заказали» его иерархи, в частности – пентарх Удди, с которым был 
связан Везирхан Шароев, и они же подсказали путь, коим можно воздействовать на 
человека, получившего знания Посвященного, но еще не ставшего им. И расчет 
иерархов пока оправдывался, вся операция была сработана чисто, без единого 
прокола. Группа Шароева-младшего проникла в Москву, выполнила задание и 
вернулась. Генерал Ельшин, контактирующий с Конкере – проекцией Монарха Тьмы, 
предложил план мести, который был принят. Команда «мстителей» просочилась на 
территорию Чечни и, не встретив сопротивления (пропустили ее специально), 
уничтожила исполнителей из группы Шароева. А потом Ибрагимов, самый жестокий из 
шакалов (слуг Ельшина) по совету генерала «сдал» Балуева, и теперь 
перехватчик-«волкодав», друг Соболева, по сведениям пентарха, находился в руках 
Шароева-старшего. Оставалось только ждать прибытия Соболева.
– И все-таки не ошибаемся ли мы в оценке возможностей этого человека? – 
высказал опасение осторожный Солтанов. – Если уж друг Соболева едва не ушел от 
наших людей – а ведь он обыкновенный человек, хотя и профессионал, – то на что 
тогда способен сам объект воздействия?
– Махмуд, ты стареешь, – усмехнулся Салман Борз, вытирая блестящую бугристую 
лысину платком. – Он один, нас трое. И вряд ли ему подчиняется весь спектр сил.
– По большому счету ты прав, – сдержанно проговорил президент. – По моим данным,
 Соболев владеет первой Силой Эхейх[19] и второй сферой света Цафкиель.
Министр безопасности пренебрежительно поморщился.
– Мы близки к Иегове, перешли в четвертую сферу – Ханиэль иерархии Голаб[20]. 
Нам ли бояться Идущего?
– Но координатор Союза Девяти почему-то отказался от предложения пентарха, – 
рассеянно сказал Шароев.
– Бабуу-Сэнгэ отказался?! Почему? Впрочем, неудивительно, он всегда был слишком 
осторожен и щепетилен в таких вопросах. А зачем Соболев понадобился пентарху?
– Видимо, он чем-то ценен иерархам, а может быть… опасен. Поэтому они и хотят 
закодировать его, привлечь на свою сторону. Как только мы захватим Соболева, 
пентарх лично посетит нашу реальность для контакта с ним.
– Несмотря на запрет инфарха пересекать границу нашей реальности?
– Инфархом недовольны почти все иерархи, вскоре у него возникнут трудности с 
координацией всех пяти уровней Круга. А главное, что им недовольны Аморфы.
– Это пахнет отречением.
– Вот именно, братья. В случае передела власти там, в «розе», у нас появится 
шанс потеснить Хранителей и изменить наш статус здесь. Вполне возможно, нам 
удастся даже открыть доступ к Знаниям Бездн. Поэтому я предлагаю не торопиться 
приглашать пентарха. Сначала мы попробуем договориться с Соболевым сами. Если 
он тот, кого инфарх наметил себе в преемники – а такие слухи ходят, – то парень 
нам очень может пригодиться.
– А если он не согласится? – поинтересовался Солтанов.