свободен, – и машину покинули Ибрагимов и Шмель. За ними ушли в ночь Тамерлан и 
Кир. Они должны были обезвредить внешнюю охрану здания, в качестве которой 
работали бывшие головорезы из отрядов Радуева, Басаева, Хасбулатова и других 
полевых командиров времен чеченской войны. Шароев, подобно всем его 
предшественникам, очень любил вооруженных до зубов людей и окружил себя целым 
батальоном хорошо обученных бойцов. Но – обученных стрелять, а не охранять 
особо важных персон или участвовать в специальных операциях. Поэтому 
численность охраны группе перехвата не была значительной помехой.
В кабине джипа осталась одна Людмила, получившая задание наблюдать за 
подъездами к дому и в случае опасности вовремя дать сигнал тревоги. Второй 
проводник – чеченец, имя которого осталось неизвестным даже Ибрагимову, 
высадился еще до въезда в город, свою задачу он выполнил.
Дом со стороны фасада охраняли шестеро молодцов в стандартной пятнистой форме 
российского спецназа, и всех их Шмель, Ибрагимов и Тамерлан убрали в течение 
трех секунд из бесшумных винтовок и «винтореза». Еще двоих они же сняли с крыши,
 и четверых, охранявших здание со двора, ликвидировали Шерхан и Маугли. Лишь 
один из часовых, засевших на крыше, умер не сразу, свалившись вниз и произведя 
небольшой шум, остальные уснули навсегда в тех позах, в которых их застали пули 
снайперов и ножи киллхантеров.
Охраняли дом и собаки – иранские палевые овчарки, которых тоже пришлось 
пристрелить, так как они стали рваться с поводков убитых у ограды охранников.
Последним к дому метнулся Василий, прекрасно разбиравшийся в хаосе теней и 
пятен света, видимых сквозь инфракрасные очки. Его уже ждали у малой колонны на 
углу здания Ибрагимов и Шмель. Дверь особняка была заперта изнутри, и через нее 
решили не ломиться, не зная, какие силы ждут гостей в холле.
Майор показал пальцем на окна второго этажа. Василий молча полез вверх, 
цепляясь, как паук, за выступы колонны и рельефные плитки стены. Здание как 
нарочно было приспособлено для использования его в качестве тренажера для 
лазутчиков, и взобраться на любой его этаж тренированному человеку не 
составляло особого труда. Достигнув карниза, Вася уцепился за его край, 
подтянулся и бесшумно перевалился через каменное обрамление балюстрады на пол 
балкончика, где лежал убитый часовой. За Васей так же ловко взобрался Шмель, 
шепнул едва слышно:
– Он во второй комнате от угла, это бильярдная, играет, наверное, с кем-нибудь. 
Идешь первым, мы прикрываем.
– Где остальные?
– Уже на этаже, зашли с другой стороны.
Вася снял прибор ночного видения, подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и 
распахнул стеклянную дверь, выходящую на балкон. Узкая комната с диваном и 
столиком у стены, батарея бутылок под столиком и на нем, запахи вина и чеснока. 
То ли комната отдыха охранников, то ли дежурка обслуживающего персонала. Из-под 
двери в коридор пробивается полоска света. Тишина.
Оглянувшись – Шмель не спешил идти следом, – Василий приоткрыл входную дверь и 
оглядел в щель коридор.
Бра по стенам, горящие через один, лепнина на потолке, малиновый ковер во всю 
ширину коридора, портреты Дудаева, Масхадова и Шароева на стенах между тремя 
белыми дверями. Охранник один, могучего сложения абориген с густой щетиной на 
щеках, в камуфляже, с «калашниковым» под мышкой. Постояв перед портретами, он 
неспешно удалился в другой конец коридора к столику в тупике с горящей 
настольной лампой и тремя початыми бутылками. Звуки долетали из коридора самые 
мирные: стук бильярдных шаров, женский смех, тихие мужские голоса. И все же 
Вася снова на мгновение ощутил мерзкое чувство опасности, заставившее его 
напрячься и удвоить внимание. Он собрался было выскочить из комнаты, догнать 
охранника и усыпить его, но опоздал.
За спиной верзилы открылась дверь, в коридоре появилась пятнистая фигура (Кир!),
 вонзила охраннику нож в шею, зажав рот рукой, и опустила выгнувшееся дугой 
тело на пол. Махнула рукой, приглашая Василия. Тот выскользнул за дверь.
Кир ткнул кулаком в одну из дверей с нарисованным на ней кием, показал два 
пальца и отступил в сторону, затем скрылся за той же дверью, откуда только что 
выпрыгнул. Вася немного удивился, ожидая, что Кир последует за ним, но отсчет 
времени операции продолжался и медлить было нельзя. Ударом ноги он распахнул 
дверь в бильярдную, ворвался внутрь и остановился, одним взглядом схватывая 
обстановку комнаты, расположение мебели и все ее детали. Ощущение беды охватило 
его с новой силой.
Здесь действительно играли в бильярд двое молодых мужчин, но ни один из них не 
был похож на Безумного, спутать которого было трудно с кем бы то ни было: парню 
исполнилось двадцать четыре года, но был он уже лыс, одутловат, с глазами 
навыкате, в которых вечно тлел огонек легкого безумия, и вечно сутулился. Эти 
же парни явно были спортсменами, носили майки с черепами и спортивные брюки, на 
чеченцев они походили мало. Скорее всего это были гости Шароева, наемники из 
какой-нибудь нацгруппировки стран СНГ.
Они переглянулись, застыв с киями в руках, уставились на человека в 
камуфляж-комбинезоне с «чеченкой» на голове. Вася тоже смотрел на них, уже 
понимая, что произошел некий сбой в операции, но еще не веря в худший вариант, 
и в это время в ухе свистнула рация, раздался задыхающийся голос Людмилы:
– Вася, беги! Это зас… – Голос женщины прервался, затем долетел чей-то смешок:
– Пока, «волкодав»… – И все стихло.
И Вася понял, что Ибрагимов и Шмель ловко подставили его в завершающей фазе 
операции, начав ее так, что у него не возникло ни капли подозрения. Очевидно, 
смерть Шароева стала невыгодна – там, наверху, сменился ветер политических