какую-то команду по рации своим уцелевшим подчиненным, скрылся в одном из 
ближайших помещений, выбив дверь ногой, и собрался удалиться по-английски, 
чтобы открыть огонь из гранатометов уже по первому этажу здания. Но Василий не 
дал ему уйти живым. Из последних сил держа темп, он перелетел холл, прыгнул в 
проем двери и в полете – его противник в этот момент тоже выпрыгивал из окна – 
метнул две звездочки сякэнов.
Он не промахнулся. Одна звезда попала парню в висок, вторая в шею. Этого не 
хватило, чтобы убить его, но оказалось достаточно, чтобы отключить сознание 
зомби-солдата. Кубарем перекатившись через голову, Вася вскочил и оказался 
лицом к лицу с новым противником, увидеть которого в данный момент желал меньше 
всего.
Трое: два огромных, широких, накачанных, с неподвижными, ничего не выражающими 
лицами молодых человека с пистолетами-пулеметами «бизон» в руках и между ними 
третий – Рыков Герман Довлатович.
– Отличная работа, ганфайтер, – сказал он без одобрения, меланхоличным тоном. – 
В принципе можно было бы на этом и закончить, но у меня есть предложение.
– Хоть два, – расслабился Василий, усилием воли останавливая кровь из раны под 
ключицей, собираясь дать последний бой, несмотря на невыгоднейшее положение, в 
какое попал. – Глаз-то зажил, я смотрю? Не чешется? Быстро же вы, кардиналы, 
себя залечиваете.
Глаза Рыкова сверкнули, Вася почувствовал нечто вроде падения, удар в грудь и 
сотню уколов иголками в глазные яблоки, ослепивших его на несколько мгновений, 
затем короткий обморок. Не показывая, что шокирован и потрясен, он улыбнулся, 
ткнул пальцем в шкафоподобных сопровождающих Германа Довлатовича:
– Это и есть гаранты вашей уверенности, кардинал? Сами выращиваете такие 
экземпляры? А не хотите один на один, без них и этих ваших штучек – раппортов и 
психокинезов?
– Предложение такое, – пропустил Рыков мимо ушей слова Балуева. – Мне нужен 
профессионал твоего класса в качестве агента по особым поручениям. Принимаешь?
– А если приму и сыграю против? – Вася окончательно пришел в себя. – Или ты 
меня сделаешь зомби, как этих громил?
– Не слышу ответа.
– Вот тебе ответ! – Вася сунул руку в карман, цепляя рукоять «болевика», и в 
тот же момент Рыков ударил его в полную силу, задействовав максимум того, что 
было ему доступно на психофизическом уровне – Силу Иеговы (Сущность Бытия), 
преломленную третьей «сферой света» Самаэль, что образно выражалось словами: 
Жестокость Бога.
Сознание Васи погасло, как пламя свечи под порывом ветра. Но за тысячную долю 
секунды до этого палец его нажал курок «болевика», пославшего разряд в голову 
Рыкова, а подоспевшие к месту сражения Парамонов и Ульяна накрыли Василия 
«колоколом защиты», ослабившим страшный удар кардинала.
Телохранителям Рыкова досталась лишь малая толика излучения «болевика», 
заставившая их тем не менее выронить оружие, упасть на землю и кататься по ней: 
обоим показалось, что их охватило пламя. Рыков же принял весь импульс, который 
пробил его пси-блок и сбросил сознание в измененное состояние, требующее 
адаптации. А когда он пришел в себя, оказался в окружении Посвященных и Горшина,
 прибывшего в самый последний момент.
– Не стоит продолжать этот разговор, – качнул головой Тарас, подходя к Герману 
Довлатовичу вплотную. – Вы все время проигрываете, кардинал, пора задуматься 
над этим. Мы не можем вас уничтожить, хотя я сделал бы это с большим 
удовольствием, но мы можем принудить вас к миру. Если же вы еще раз попытаетесь 
причинить вред кому-либо из наших друзей, клянусь – мы достанем вас из-под 
земли! В любой реальности! Среди Великих Вещей Мира есть одна очень любопытная 
– кодон, я думаю, вы слышали о ней. Так вот я обещаю найти его, чтобы сделать 
из вас вечного зомби-идиота. И я сделаю это!
– Он сделает, – кивнул Иван Терентьевич, разглядывая равнодушное, белое, в 
бисеринках пота лицо Рыкова. – А мы ему поможем. Подходят вам такие условия 
мира, господин кардинал?
– Да, – проскрипел Герман Довлатович. – Но учтите: то, что не сделаю я, сделает 
Сход. Вы обречены.
– Учтем, спасибо за предупреждение, – учтиво произнес Парамонов. – Вы свободны.
Рыков повернулся, махнул рукой своим гвардейцам и, деревянно переставляя ноги, 
пошел прочь от почти полностью разрушенного взрывами здания. Скрылся за 
деревьями, где уже начала собираться толпа привлеченных взрывами местных 
жителей.
– Что с ним? – оглянулся Горшин на Балуева, над которым склонилась Ульяна.
– Жив, – слабо улыбнулась девушка и добавила с гордой, печальной и нежной 
интонацией: – Жестокий воин и невоспитанный, глупый, простодушный мальчик…
Глава 39
ОТВЕТВЛЕНИЕ СОВЕСТИ
Стас смотрел на него такими глазами, что у Матвея дрогнуло сердце. Но взять его 
с собой он не мог. Прощаясь, прижал паренька к себе и сказал ему на ухо:
– Я скоро вернусь, малыш, обещаю тебе. А ты обещай мне не запускать учебу в 
школе и тренироваться. Обещаешь?
– Обещаю, – едва слышно ответил Стас, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не 
заплакать.
Поцеловав его в макушку, Матвей попрощался с Марией Денисовной и вышел, 
переживая приступ свирепой тоски. Будущее свое он видел смутно и не знал, 
вернется ли когда-нибудь в эту квартиру, в эту страну и вообще в земную 
реальность. Кристина видела его состояние, поэтому о планах не спрашивала и