– Как тебе удалось убрать Бородкина? КОП работала или мейдер «Чистилища»? 
Говорят, действовал отменный снайпер. Но не рассчитывай, что ему удастся убрать 
так же просто и Хейно.
– Я не рассчитываю, есть вариант получше. Что, если предложить вакантное место 
в Союзе Девяти… кое-кому из честолюбивых Посвященных I ступени?
Мурашов понял Рыкова мгновенно.
– Чтобы он сам освободил себе место? Недурно. Но я не вижу подходящей 
кандидатуры.
– Директор МИЦБИ.
– Вахид? – Мурашов помолчал. – Что ж, пожалуй, хотя я знаю его плохо.
– Вот и узнаешь. Самандар – твоя забота. Если он справится с Хейно… натравим 
его на…
– Бабуу? Ты страшный человек, Герман! Так загребать жар чужими руками умел 
только один человек из прежнего состава Девяти – Сталин. Но я согласен. Кстати, 
не ты ли метишь в координаторы Союза вместо Бабуу? Готовишь это место якобы для 
меня, а займешь его сам… Шутка. – В трубке раздался смех, и связь прервалась.
Усмехнулся и Рыков. Мурашов не догадывался, насколько он близок к истине.
НЕПУСТЫЕ ХЛОПОТЫ
Международный исследовательский центр боевых искусств (МИЦБИ) располагал 
собственным пятиэтажным зданием возле речного порта, в районе Нагатинской поймы,
 на проезде с оригинальным названием Проектируемый. За это название чиновнику 
Госкомархитектуры, автору сего кретинического шедевра, стоило бы поставить 
памятник.
К началу описываемых событий штат Центра имел свыше четырехсот сотрудников и 
более трех десятков федераций: контактного карате, кикбоксинга, айкидо, 
славянских стилей, западного и восточного бокса, вьет-во-дао и так далее. Имел 
МИЦБИ спортивные залы, оборудованные спецтренажерами, душевые, сауну и бассейн, 
а также собственное кафе и безалкогольный бар. Но главной 
достопримечательностью Центра, несомненно, был научно-исследовательский 
медико-биологический комплекс с уникальным оборудованием и компьютерным залом 
для обработки данных. Он занимал весь пятый этаж здания, и трудились в нем 
весьма увлеченные, в большинстве своем молодые ученые, кандидаты и доктора наук.
 Вахид Тожиевич Самандар, директор МИЦБИ, будучи доктором медицинских наук, 
чаще находился там, нежели в своем кабинете на третьем этаже. Он как раз 
работал с физиологами тренинг-группы, когда сотовый телефон в кармане его 
халата произнес голосом секретарши:
– Вахид Тожиевич, к вам посетитель.
– У меня сегодня неприемный день, – буркнул Самандар, разглядывая на экране 
компьютера цветные схемы взаимодействия гемоглобина с кислородом.
– Он говорит, что вы примете.
– Кто это у нас такой уверенный?
– Мурашов Виктор Викторович.
Самандар мгновенно привел себя в состояние сатори и ощутил касание к своей 
эмоциональной сфере потока чужой воли. Сомнений быть не могло: его посетил один 
из Девяти Неизвестных!
– Продолжайте без меня, – сказал Самандар сотрудникам отдела, – вечером 
представите рекомендации.
Сняв халат, он спустился на третий этаж и вошел в приемную, где его ждал 
корректно-вальяжный господин с породистым лицом – Виктор Викторович Мурашов, 
главный военный эксперт при правительстве, секретарь Совета безопасности, 
фигура номер три в иерархии Союза Девяти Неизвестных.
– Добрый день, Вахид Тожиевич. Говорят: нежданный гость хуже татарина…
Самандар протянул руку, приглашая гостя войти в кабинет. Там он молча сел в 
свое кресло, продолжая ощущать давление на психику. Наконец сказал, когда 
молчание затянулось:
– Слушаю вас… татарин. Какими судьбами?
Вахид Тожиевич знал о существовании Союза Девяти, знал также и кое-кого из 
Неизвестных, но не думал, что кто-нибудь из них вот так запросто явится к нему.
– Вы знаете, кто я?
– Кто этого не знает? – усмехнулся Самандар. Улыбнулся и Мурашов.
– Ценю ваш юмор. Ну, раз представляться не надо, давайте сразу брать быка за 
рога. Или вы предпочитаете прелюдию?
– Быка.
– Тогда у нас есть к вам деловое предложение.
– У кого – «у нас»? В Совете безопасности или в Совете Девяти?
Мурашов остался внешне рассеянно-невозмутимым, но волна давления на мозг 
Самандара резко усилилась. Пришлось напрягаться, снимая раппорт гипно-атаки.
– Что вы знаете о Союзе Девяти, Посвященный?
– Что он существует, и только.
– Ценю вашу скромность. С вами легко разговаривать. Итак, я представляю Союз… 
вернее, если быть точным, некоторую часть его. А предложение такое: не хотите 
ли вы войти в состав Союза? Настала пора менять его структуру.
Самандар скептически поднял бровь.
– Генитальная идея, как сказал бы один мой приятель. Вместо кого же, если не 
секрет?
– Вы хорошо схватываете ситуацию, Вахид Тожиевич. В принципе возможны замены 
трех из Девяти, но для вас конкретно подходит статус распорядителя регламента и 
чайной церемонии, которым наделен Хейно Яанович Носовой.
– Носовой… один из Девяти?
– Кроме того, он маршал Сверхсистемы.