кандидатом?
Василий помолчал, согревая в ладони бокал. Мышцы живота неприятно свело от 
нехорошего предчувствия. Самандар знал о предложении Коржакова.
– Во-первых, я еще ничего не решил… а во-вторых, жить по принципу непротивления 
злу я не умею. Да и не хочу. – Василий вспомнил реакцию Матвея на его 
информацию, и предчувствие недоброго усилилось. – Как вы знаете, культура – 
игровое пространство цивилизации, как говорил философ, но если со злом не 
бороться, игровым пространством станет терроризм. Или война, к примеру.
– Вася, вы меня поражаете, – серьезно произнесла Ульяна. – Таким я вас не знала.

– Я и сам не знал, – махнул рукой Василий, одним глотком осушая бокал. Самандар 
усмехнулся.
– Влияние Соболева, это заметно. Он тоже ставил во главу угла жажду 
справедливости вместо жажды счастья.
– Как говорил один мой знакомый: характерной чертой первой половины жизни 
является неутолимая жажда счастья; второй половины – боязнь несчастья. Добавлю 
– не для всех. Во всяком случае не для Матвея.
– Мальчики, давайте поговорим на другие темы, – взмолилась Ульяна, почувствовав 
состояние Василия. Он уже закипал. – У меня предложение: не попутешествовать ли 
нам летом по Мещере? Есть два хороших лодочных маршрута по речке Пре – вверх до 
озера Великого и вниз до Брыкина бора.
Мужчины переглянулись, одновременно вспоминая свою встречу в Брыкином бору, 
возле дачи Маракуца, вора в законе и бизнесмена, упрятавшего туда строптивого 
конкурента, президента фирмы «Рюрик».
– А что, – пожал плечами Вася. – Я бы пошел вверх.
– А я вниз, – в тон ему ответил Самандар.
Они одновременно засмеялись… и замолчали, потому что в ресторан вошла группа 
молодых людей в одинаковых темно-серых костюмах, и в зале повеяло холодом и 
недоброжелательностью. Посетители ресторана, коих оставалось всего три пары, 
спешно покидали свои столики.
– А вы что расселись? – подошел один из атлетов к их троице. Мужчины, не 
обращая на вошедших никакого внимания, слушали Ульяну, которая с увлечением 
продолжала расписывать красоты Мещеры с ее болотами и комарами.
– Между прочим, Мещера считается «легкими» Москвы, – продолжала девушка, в свою 
очередь проигнорировав шкафоподобного молодого человека. – Она очищает воздух 
на площади в сорок тысяч квадратных километров.
– Эй, я вам говорю, – нахмурился квадратный. – Закругляйтесь, эти столики 
заказаны.
Самандар искоса посмотрел на Василия, тот понял, что отвечать придется ему. 
Особой тревоги не было, судя по всему, в ресторане просто захотел поужинать 
один из местных авторитетов. На «волну выключения» действия его охраны не 
походили.
– Э-э, молодой человек, – сказал Василий бархатистым голосом. – Когда мы сюда 
пришли, столик был свободен. Так что, с вашего разрешения, мы тут еще посидим 
немного, побеседуем и тихо удалимся по-английски, никому не мешая. О'кей?
– Две минуты, – шевельнул квадратными челюстями квадратный молодой человек. – 
Ясно?
– Спасибо, – кивнул Вася. – Через полчасика нас уже не будет.
– Что?! – повернувшийся было атлет остановился. – У вас что, со слухом плохо? 
Валите отсюда, и побыстрей! Не нарывайтесь на неприятности.
– Мы и не нарываемся, – мило улыбнулась Ульяна. – Но ведь вы не имеете права 
вышвыривать посетителей ресторана, не так ли?
К атлету подошел его начальник, как две капли воды похожий на него, только с 
галстуком иной расцветки.
– Что тут происходит, Жбан?
– Интеллигенты бузят, – буркнул квадратный.
– Так вышвырни их, босс вот-вот подкатит.
– Ребята, – проникновенно сказал Василий, – не превышайте полномочий, это может 
пагубно отразиться на вашей карьере. Вам тихо и вежливо сказано: посидим 
полчаса и уйдем – какие могут быть претензии?
Квадратные «братья» переглянулись, потом тот, что был с галстуком в клеточку, 
достал нож с подпружиненным лезвием, щелкнул кнопкой, выстреливая лезвие перед 
носом Василия… и замер с открытым ртом. Нож вдруг выскользнул из его руки и 
оказался в руках продолжавшего сидеть как ни в чем не бывало Котова.
– Не шали, а то порежешься, ножичек-то острый!
– Ах ты, супермен поганый! – Атлет с клетчатым галстуком выхватил пистолет 
из-под мышки, но Василий не успел его обезвредить – сзади раздался чей-то 
лениво-недовольный голос:
– Шпиль, убери пушку!
Из-за спины сгрудившихся мордатых парней вышел одетый в зеленый костюм широкий 
и обрюзгший мужчина с мощными плечами и выпирающим животом, в котором Вася 
узнал давнего знакомого Маракуца Николая Савельевича, вора в законе по кличке 
Боксер, владельца сети рязанских ресторанов и баров, а также филиала Обского 
пароходства и консалтинговых фирм.
– Вы необыкновенно благородный человек, маэстро, – почти серьезно сказал 
Василий. – Вы только что спасли жизнь вашему цепному псу. Может быть, оставите 
нас в покое на время? Или начнем разбираться в правах?
В глазах Маракуца мигнули злобные огоньки, он явно пытался вспомнить имя 
дерзкого парня, с которым встречался полтора года назад, но так и не вспомнил.
– Пусть сидят, – решил он наконец, ощупывая насмешливо улыбающуюся Ульяну