– Я эту «тюбетейку» усовершенствовал и привез несколько штуке собой, можешь 
испробовать.
– Спасибо, – улыбнулся Матвей, и Вася понял, что ему-то как раз «тюбетейки» 
защиты не требуются.
– Не лыбься, Посвященный, не тебе – так Стасу с Кристиной пригодятся. А приехал 
я за советом. Ко мне заявились спецы из столицы с предложением поработать на 
них.
– ФСБ? Военная контрразведка?
– Бери выше – служба безопасности президента. – Матвей внимательно вгляделся в 
оживленно-смущенное лицо Котова.
– Это что-то новенькое.
– В недрах президентского аппарата под вывеской фельдъегерской службы создается 
команда для особых поручений. Что это будут за поручения, я не знаю, но меня 
предложение заинтересовало. Почему бы не выяснить на месте, что имеет в виду 
генерал Коржаков? Что посоветуешь?
Матвей покачал головой.
– Ничего. Я дал тебе в свое время все, что мог, дальше иди сам. Может быть, 
тебя нашли по инерции, но возможен и другой вариант развития мировой линии, 
вбирающий в себя судьбу индивидуума по имени Василий Балуев.
– Я теперь Котов. Извини, не дошло: что ты имеешь ввиду?
– Законы, движущие атомами воздуха и социальными явлениями, универсальны. 
Случайного в мире нет, случай – непроявленная закономерность…
– Это я уже слышал.
– Терпение, мой друг. То, что тебя потянуло на подвиги, к перемене обстановки,
 – уже не случайное явление, что подтверждается и передачей предложения. Где-то 
повернулись контакты «реле времени бытия» и сработал закон усиления событийной 
остроты. Ведь тебе небось уже не раз за последнее время пришлось вмешиваться в 
события, тебя непосредственно вроде и не касающиеся? Восстанавливать, так 
сказать, справедливость?
Вася вспомнил контакты с рэкетирствующими коммерсантами из фирмы «Черная 
пантера», с угонщиками машин – кивнул.
– Ты прав, я об этом не подумал. Но до твоего уровня мне ползти и ползти, не 
хватает ни терпения, ни знаний.
– Всякое знание ограничено, лишь незнание не имеет пределов. Что касается 
терпения, ты как мэйдзин должен знать формулу мастеров ниндзюцу: «терпение есть 
перевод собственного сознания в позицию стороннего наблюдателя».
Вася хмыкнул, чувствуя, что сейчас уснет.
– Не всегда получается этот перевод, знаешь ли. Ну, так что все-таки 
посоветуешь?
– По-моему, ты уже все решил сам. Единственный мой совет… даже не совет 
– сентенция: принцип Духовной чистоты не приемлет ни ненависти, ни удовольствия,
 ни стремления к власти. Если нет в душе единства с самим собой, Путь – какой 
бы он ни был – лучше не начинать.
– Зачем же так сурово… – пробормотал Василий, обидевшись, но заметил веселый 
блеск в глазах Матвея и бросил в него нож со столика с фруктами. – Нечего 
тестировать друга, когда он расслабился!
Матвей не двинулся с места, однако нож вдруг оказался в его руке. Василий 
ожидал ответного броска, готовясь его встретить, потом понял, что броска не 
последует. И это красноречивее всего говорило о переменах в мировоззрении 
Соболева, Посвященного I ступени Внутреннего Крута.
– Что задумался? – услышал Василий голос Матвея, смотревшего на него без 
всякого превосходства и снисходительности. – Что за мысль тебя гложет?
А наши мысли, старина, Ребячески просты:
Для счастья нужен мне пустяк – Вселенная и ты.
Вася вскочил, засмеялся, прыгнул к Матвею, нанося ему рубящий хоко-но кэри и 
колющий китанкэн, против которых ни один «черный пояс» карате или кунгфу не 
нашел бы приема, но Матвей уже не сидел – стоял в свободной позе, вроде бы не 
отвечая, не делая каких-то движений, и удары Василия ушли, как в вату, в 
захваты, из которых теперь уже он не мог выйти, как ни старался, применяя 
умение выкручиваться, растягиваться, разъединять кости и выскальзывать из любых 
захватов. Несколько мгновений они стояли как бы обнявшись, потом засмеялись оба 
и обнялись по-настоящему.
– Ей-богу, чертовски рад тебя видеть! – сказал Вася.
– Взаимно, – ответил Матвей. – Но даю голову в заклад – думал ты минуту назад о 
девушке, а не обо мне. Нет? Точнее, об Ульяне Митиной.
Василий вскинулся.
– Что ты о ней?..
– Тише, завтра поговорим, вернее, уже сегодня, но позже, иди отдыхай. Как долго 
ты намерен остаться у нас?
– Да я хотел только побеседовать… посоветоваться… но дня два побуду.
– Отлично. Завтра мы со Стасом и Кристой идем на яхте по Балтике, посетим пару 
островов, позагораем, порыбачим… Короче, вливайся в команду. Кто бы тебя ни 
нанимал – он подождет.
«А Ульяна подождет?» – хотел спросить Василий, но передумал.
Уснул он мгновенно, как только голова упала на подушку.
РЖАВЧИНА
Сверхсистема, или, как ее называли короче, «СС», что невольно вызывало ненужные 
ассоциации, не только выжила с момента разгрома ее «генералитета» во главе с 
маршалом Лобановым, но и упрочила свое положение, проникнув в святая святых 
российских коридоров власти – в окружение президента. Ее главой стал Хейно