возможно, что придется выходить в ментал и даже выше, в логос или универсум.
– Зачем?
– Для прямого вызова Монарха.
Спину Юрьева снова охватил ледяной озноб.
– Это чревато прямой ликвидацией Союза…
– Может быть, связь не понадобится, но вмешательство Соболева тоже грозит 
прямой ликвидацией Союза. Летите в Рязань, срочно, ищите «удавы», попытайтесь 
нейтрализовать Рыкова, он мешает.
– А вы?
– Я подготовлю удар по отечественному эйнсофу. Двумя другими займутся коллеги в 
других странах. Если ничего не удастся сделать с Соболевым, придется прибегнуть 
к крайней мере. Пойдемте в ваш кабинет, мне понадобится компьютерная сеть и 
место для размышлений.
Никем не видимые двое из Девяти Неизвестных направились к административному 
корпусу президентской резиденции.
НОЧЬ НИНДЗЯ
Несмотря на паранормальные возможности Парамонова и Ульяны, основной ударной 
силой отряда являлся, несомненно, Василий, и именно ему предстояло выполнить 
важнейшую часть операции освобождения – вывести Кристину и Стаса из машинного 
отделения на теплоходе «Максим Горький» и пересадить в лодку, которую должна 
была подогнать Ульяна.
Но перед тем как начать операцию, они около трех часов ждали, пока на теплоходе 
все угомонятся и ночь окончательно вступит в свои права. Одновременно Иван 
Терентьевич учил Василия защищаться от психофизического нападения с помощью 
«переключения частоты мышления» – то есть перехода в другое состояние сознания 
с иным темпом нервных процессов. В конце концов Вася понял, что от него 
требуется, и смог реализовать некий спектр состояний, опирающихся на поле всех 
возможных многообразий психики. Закончились опыты беспамятством, из которого 
Васю вывела Ульяна, лучше Парамонова знавшая размерность психологического 
подпространства Котова, именуемого свободой воли.
– Ничего, все нормально, – сказал ему Иван Терентьевич, когда Василий очнулся, 
ошеломленный своим неожиданным путешествием по глубинам собственного «я». – Как 
говорится, многие люди живут и умирают, не приходя в сознание, тебе еще повезло.
 Зато теперь ты не будешь особенно нуждаться в медитации. Выход за логически 
структурированное сознание можно организовать просто усилием воли.
– Но это же выход в меоз… ментальное просветление…
– Не совсем. Для выхода в меоз психику надо готовить специально, для вхождения 
в континуальное поле сознания, первым этажом которого является астрал, 
достаточно твоего желания. Но, конечно, тебе еще надо тренироваться и 
тренироваться.
– Убедился? – подсела к Василию Ульяна.
– В чем?
– Что сознание не хозяин, а слуга? Настоящий хозяин человека – подсознание.
– А что, по-вашему, подсознание? – Василий рывком сел.
– Отличный вопрос, – развеселился Парамонов. – Вообще-то подсознание – это 
система с бесконечным числом степеней свободы. Но есть и другое толкование, 
медико-биологическое. Если хотите… – Парамонов замолчал, прислушиваясь к 
чему-то, и точно так же замерла Ульяна, затем они одновременно посмотрели на 
Котова.
– Рыков снова покинул теплоход…
– Точно? – подобрался Василий, вгоняя себя в состояние боевого транса. – Так 
это же хорошо. Надо срочно выступать!
– С одной стороны, хорошо, – задумчиво сказал Парамонов, – с другой, это может 
означать подготовку ловушки. Рыков знает, что мы попытаемся освободить 
пленников.
– Но идти все равно надо, – тихо сказала Ульяна.
Василий молча начал облачаться в свою привычную излюбленную форму «демона ночи» 
– костюм ниндзя, оставляющий открытыми только глаза. Через четверть часа он был 
готов к походу.
В начале второго ночи они сели в лодку и, бесшумно опуская весла в воду, 
поплыли вверх по течению Оки, по направлению к стоянке «Максима Горького».
В два часа лодка пристала к островку посреди реки, в двухстах метрах от 
теплохода, на корме которого горел единственный фонарь да светился ряд 
иллюминаторов верхней палубы. Парамонов и Вася погрузились в воду и поплыли 
дальше одни, а Ульяна повернула к берегу. Она должна была подойти к теплоходу 
по суше и контролировать передвижение всех враждебных групп и лиц, в том числе 
Рыкова.
Высунув головы из воды, они обогнули теплоход и прислушались. Кроме плеска воли 
о борта изнутри доносились приглушенные голоса, звуки шагов и музыка, но в 
машинном отделении было тихо. Парамонов перешел на гиперзрение, хотя давно 
определил местонахождение всех людей на борту теплохода. Васе сделать это было 
трудней, но и он перешел в меоз, воспринимая в этом состоянии широкий диапазон 
волн и полей.
Теплоход «Максим Горький» был построен в 1973 году и обслуживался экипажем в 
сорок человек. Однако лишь с виду он казался обыкновенным двухпалубным речным 
катером. В начале девяностых годов его приобрел «для нужд президента» Юрьев, 
модернизировал на одной из финских судоверфей, после чего на «Горьком» 
появились два блока роскошных апартаментов с деревянными рельефами и 
декоративными панно, современный комплекс спутниковой связи, финская баня, 
отделанная итальянским мрамором и деревянными панелями из ценного манильского