озираясь по сторонам. Самые разные чувства волновали каждого из них.
Ельшин был бледен и страшен, он буквально трясся в каком-то нервном ознобе. 
Лобановым владели любопытство и восхищение, потому что машины, подобной этой, 
он еще никогда не видел. Устанавливалась она, очевидно, давно, не менее 
четырех-пяти лет назад, но дизайном, компоновкой, ощущением мощи и величия, 
запахом совершенства не уступала современным комплексам типа «Макинтош» или 
«Русич».
Генрих Герхардович достал из кармана плоскую металлическую фляжку, отвинтил 
пробку, сделал два глотка и заметно успокоился. Не отвечая на взгляды приятеля, 
подошел к столу и тронул сенсор включения компьютера.
На левой панели зажегся желтый огонек, но тут же побледнел и погас. Ельшин 
выругался.
– Питание? – подошел к нему Лобанов.
– Стационар отрублен, но должен был остаться контур аварийного изотопного 
генератора… который почему-то сдох.
– Может быть, те, кто выходил отсюда, включали компьютер, и генератор сел?
Ельшин побледнел еще больше, опорожнил полфляги и сел в черное кожаное кресло с 
регулируемым наклоном и высотой. Бесцельно пощелкал клавиатурой, сгорбился.
– Поищите выход наверх… хотя, наверное, его нет. Я знаю, в чем дело: кто-то 
проник в шахту лифта, но сработала активная отсечка.
Маюмура бесшумно скользнул в открытую дверь бункера и вернулся через минуту.
– Завал.
– Я же говорил, – кивнул Ельшин: он на глазах как-то сразу постарел, 
превратившись из подтянутого, полного жизненных сил человека в больного, 
дряхлого старика. – Знать бы, кто тут похозяйничал…
– Ты с этого компа вызывал своего… благодетеля?
– Ничего, мы сюда еще вернемся, – пробормотал Ельшин. – Ты аккумуляторы или 
МГД-генератор найдешь?
– Нет ничего проще.
– Тогда пошли отсюда. Больше нам делать здесь нечего. Не очень-то я и надеялся 
на удачу.
Они спустились в «гараж» с электропоездом, где их ждал рослый охранник, по лицу 
которого бродили тени каких-то сложных эмоций.
– Там… туннель… длинный… идти долго, – проговорил он, мучаясь и не умея 
передать на словах то, что видел. – Колодец… и снова идти… и дверь! Зеленая, 
как… шелковая, зеленая… я таких никогда не видел! Дальше не пошел…
Ельшин и Лобанов переглянулись, и маршал «СС» в третий раз сдал свидетелем того,
 как бывший босс Купола бледнеет и начинает дрожать. Отчего-то и у него самого 
зашевелились волосы на затылке; появилось ощущение, будто со всех сторон на них 
смотрит кто-то многоглазый, многорукий и холодный, как осьминог…
– Пошли! – наконец решительно произнес он. – Определимся наконец, что тут за 
катакомбы понастроены.
До зеленой «шелковой» двери добрались быстро. Подивились в молчании на 
отсвечивающие изумрудной зеленью, с голубым и фиолетовым отливом половинки 
крыльев гигантских жуков и углубились в коридор, стены которого были обложены 
такими же крыльями. А когда вышли на карниз, опоясывающий гигантскую пещеру с 
неописуемой красоты белоснежным «замком» на дне, даже невозмутимый Маюмура на 
некоторое время утратил свое хладнокровие.
– Что… это… такое?! – сдавленным голосом проговорил Лобанов, очнувшись от шока 
и преодолев охватившую его вдруг внутреннюю панику.
– Монарх не соврал… – пробормотал Ельшин, завороженный увиденным, отвечая 
скорее своим мыслям, чем на заданный вопрос. – Они существуют… а я не мог… 
дурак! Надо было тогда еще проверить… ах, идиот! И был бы на коне…
– Что ты там бормочешь? – Голос Лобанова взлетел под купол пещеры, отразившись 
от стен, потолка, и вернулся серией отголосков, долгим эхом, так что все 
вздрогнули.
Ельшин посмотрел куда-то сквозь Олега Кареновича, продолжая что-то нашептывать, 
потом взгляд его стал осмысленнее, в нем проступили прежний ум и жестокая воля, 
а в глазах затеплилась надежда. Он решительно сказал:
– Надо спуститься.
– Зачем?
– Поищем кое-что…
– Говори! – Лобанов сделал знак, и второй телохранитель легонько прижал Ельшина 
к стене. – Никуда мы не пойдем, пока не расскажешь, что это все значит и что ты 
хочешь найти.
Ельшин обмяк и вдруг сделал непонятное ныряющее движение, от которого гигант 
телохран крутанулся как волчок и осел на пол с выражением полнейшего изумления 
на лице. Маюмура мгновенно стал в стойку, защищая Лобанова, но Генрих 
Герхардович глянул на него презрительно, разогнулся и сказал спокойно:
– Не держи меня за слабака, маршал, любой твой «черный пояс» я заткну за 
пояс… – Он ухмыльнулся собственному каламбуру. – Перед вами, господа, живое 
свидетельство существовавшей когда-то на Земле цивилизации разумных насекомых. 
Хотите верьте, хотите нет! Я сам сначала не верил, и когда Монарх выдал мне эту 
информацию, я посчитал ее мифом. А так как «дворец» Инсектоцивилизации 
существует, то вполне может существовать и…
– Что? Да не тяни ты резину!
–..оружие древних Инсектов, – помедлив, договорил Ельшин. – И это, брат, такое 
оружие, что… – Он оборвал себя на полуслове. – Ищите спуск, будем исследовать 
этот феномен!
После недолгих поисков обнаружили, что спуститься вниз, на глубину около ста