Коржаков сбился с тона, не ожидая от патрона таких слов, подействовавших на 
него не хуже холодного душа. Заминкой воспользовался Генеральный прокурор, 
который бесстрастно информировал членов Совета о двух десятках преступлений, 
приписываемых «Чистилищу».
Затем, дополнив сводку генерального прокурора, выступил министр внутренних дел, 
начальник Главного управления по борьбе с организованной преступностью, 
помощник президента по безопасности и председатель думского Комитета по 
вопросам обороны. Коржаков успел прийти в себя и заговорил с прежним апломбом, 
но его слушали уже с меньшим интересом и настороженностью.
Решение Совета было единодушным: разработать план ликвидации «Чистилища» с 
привлечением всех силовых институтов и новейших технических средств, а также 
обеспечить безопасность высших должностных лиц государства, для чего министру 
финансов предложено было изыскать требуемые суммы из особого резерва госбюджета,
 созданного специально для таких случаев. Не забыт был и фонд поощрения 
отличившихся в ликвидации мастеров перехвата. Хотя каждый из присутствующих тут 
же примерил этот фонд на себя.
Когда все разошлись, директор ФСБ оглядел коллекции оружия в палате и медленно 
спустился во двор Кремля, где его ждал начальник Управления спецопераций.
– Ну как?
– Нормально, – ответил Сергей Вениаминович рассеянно. – Принят реальный план 
совместных действий против «ККК». Но я не уверен, что среди членов Совета нет 
работников «Чистилища».
– Поинтересуйтесь у Хватова.
Коваль недоверчиво покосился на него, и генералу показалось, что где-то внутри 
у главы службы безопасности зарычал тигр.
Министр обороны получил это письмо не по почте, а обнаружил у себя на столе, 
хотя никто, даже адъютант, не мог проникнуть в кабинет, когда министр сдавал 
его под охрану.
Федор Иванович подержал плотный серый конверт на ладони, как бы взвешивая, и 
увидел, что рука дрожит. «Неужели предупреждение „ККК“? – подумал он. – Где 
этот кретин Юрген?! Что делает его хваленая команда? Команда, которая успешно 
провалила операцию по захвату боевиков „Чистилища“ на аэродроме, хотя знала 
всех, кто участвовал в покушении?.. И чего после всего этого стоит план, 
принятый Советом безопасности?..»
Федор Иванович нажал клавишу интеркома, приказал адъютанту немедленно найти 
Юргена и лишь после этого надорвал конверт, вынув оттуда обыкновенный тетрадный 
листок в клеточку, без обычного значка «Чистилища» – золотого кинжальчика. Руки 
снова задрожали, потому что письмо писалось не работниками «ККК».
«Дорогой генерал, – было нацарапано от руки на листке. – Необходимо встретиться,
 чтобы вместе попытаться покончить с „Чистилищем“. Вряд ли ваши коллеги по 
Совету безопасности в состоянии сделать это. Думаю, у вас хватит мудрости, 
чтобы не строить ловушки или советоваться с другими фигурами на поле власти. Я 
буду ждать вас сегодня в Лосиноостровском парке у летнего кафе „Янтарь“ в 
семнадцать ноль-ноль. Подъезжайте один, без охраны, водителем может быть Юрген. 
Мы будем вести вас от конторы, можете не волноваться за свою жизнь».
Вместо подписи стояло три буквы – «МСС».
– «МСС», – вслух повторил Гусев и бросил письмо на стол.
«МСС» означало – маршал «СС». Ему назначил свидание босс Сверхсистемы!
Юрген появился через час, торопливо проговорил:
– Я был на базе…
Министр молча бросил ему через стол письмо.
Полковник прочитал его дважды, поднял голову.
– Туфта? Ловушка «Чистилища»?
– Нет, это предложение объединиться. Маршал «СС» вполне серьезно считает себя 
равным президенту… или Богу! Не говоря уже обо мне. Надо показать ему, что он 
ошибается.
– Понял.
– Ничего ты не понял. Мы пойдем на встречу, но за каждым «эсэсовцем», 
контролирующим контакт, должна стоять твоя тень. Плюс штук пятнадцать снайперов 
по периферии парка, с соответствующей подстраховкой. Но никаких прослушивающих 
устройств! То, о чем мы будем с ним говорить, должно остаться между нами.
– Вы хотите сотрудничать с «СС»?
Федор Иванович потер лоб, глаза его на миг остекленели, стали бессмысленными и 
тут же вспыхнули угрозой и зловещей энергией, так что Юрген, не боявшийся ни 
черта, ни дьявола, невольно отодвинулся.
– Для борьбы с тремя «К» допустимы все альянсы. Когда мы уничтожим «Чистилище», 
придет черед «СС». Но пока…
– Понял.
– Тогда действуй, времени у нас не много.
ПОМОГИ ТЫ – И ПОМОГУТ ТЕБЕ
Спал он всего четыре часа, но проснулся бодрым и оптимистически настроенным. 
Жизнь продолжалась, судьба сделала зигзаг, но те люди, за которых он боялся, 
которыми дорожил, были далеко отсюда и не связывали свободу маневра, а это пока 
было главным. Остальное тоже виделось не в мрачном свете, потому что, несмотря 
на внешние события и авансы вербующих сторон, выбор остался за ним. ФСБ, 
конечно, была мощной организацией, сражаться с ней в одиночку не хотелось, да и 
не имело смысла, пока пути их и внутренние побуждения сходились. А то 
обстоятельство, что на стороне «федепасов» выступал Конкере, еще предстояло 
осмыслить. Может быть, Монарх был прав: мир изменился, изменилась шкала 
общечеловеческих ценностей, и следовало к этому относиться философски.