группы встретил директора, и тот дал согласие на вскрытие. Как оказалось, это был не пост управления, а нечто вроде машинного зала ЭВМ. Самое интересное, что прямо у входа мы обнаружили четыре контейнера голубого цвета…
– Стоп! – поднял руку Калашников. – Директор действительно запретил применять силовые методы при исследовании станции?
– Не знаю, – подумав, сказал Мальцев. – Мы не применяли силу, во всяком случае, в масштабах, затрагивающих жизнеобеспечение Д-комплекса. Вскрытие отсеков состоит в том, что возле входа в помещение мы ищем точки с повышенным электропотенциалом. При воздействии на эти точки электроимпульсами с определенной частотой двери открываются.
– Понятно, продолжайте. Контейнеры были дайсонианские?
– В том-то и дело, что наши, с эмблемой Даль-разведки. Все, конечно, удивились: кто до нас мог проникнуть в отсек, если мы были первыми исследователями сто пятидесятого горизонта? Работали до вечера, а утром контейнеров не стало – наверное, забрали бытовики. Второй раз надо было получить согласие директора на эксперимент с «прыг-скоком». – Мальцев посмотрел на внимательные лица собеседников и пояснил: – Так мы называем дайсонианское метро. По плану приступили к изучению системы мгновенного транспорта. И cнова Гриффит не разрешил, хотя сам Даваа потом присутствовал при эксперименте. А позавчера вообще получилась глупая история. Я возвращался к ребятам – мы начали прощупывать подходы к посту управления, который нашелся на сто десятом горизонте, – и в коридоре встретил странного человека с большой головой. Я такого не видел ни разу, иначе бы запомнил. Лицо у него… какое-то непропорциональное, асимметричное. Он без усилий нес двухметровый контейнер. Я ему: «Привет! Помочь?» Он даже не глянул, прошагал мимо и исчез за поворотом. Меня любопытство разобрало, думаю, куда этот тип контейнер понес? Повернул за ним, и тут в стену передо мной с треском врезался предмет… такой изогнутый, как…
Калашников снова поднял ладонь и вытащил из стола двухколенник в форме английской буквы «W» из черного материала, отполированного до блеска.
– Этот?
Рыжий Мальцев потрогал двухколенник пальцем.
– Тот был поменьше, но такой же формы. Откуда он у вас? И что это такое?
Начальник отдела переглянулся с заместителем, спрятал двухколенник в стол.
– Это оружие дайсов для охоты за виброкрылами, заряжается электричеством. Продолжайте.
– В общем, меня задело по плечу и немного оглушило, а потом из-за поворота вышел Салих…
– Кто-кто?
– Мухаммед бин Салих, инженер похода, он работает в бригаде обслуживания. «Поворачивай, – говорит, – обратно, тут ходить опасно». Подобрал этот ваш двухколенник, спросил: «Не задело?» – «Слегка, – говорю, – а кто бросил?» – «Не знаю, – говорит, – тут всего можно ожидать, неспокойный горизонт, нельзя здесь работать, опасно». Ну, я и ушел. А вечером поразмыслил и решил поделиться с директором, он предупреждал, чтобы обо всем необычном докладывать ему лично.
– И секретарь вас к Даваа не пропустил?
– Совершенно верно. Пришлось все рассказывать Гриффиту, а он посмеялся и сказал, что все в порядке, не беспокойтесь, мол, Салих уже все сообщил. Может быть, я напрасно отнимаю у вас время…
– Спасибо за информацию. Похоже, мы не напрасно вызвали вас. Отдохните день-два на Земле и возвращайтесь в Сферу. Если заметите что-то необычное, сообщите мне или моему заместителю прямо с узла связи Д-комплекса. И прошу вас помнить о нашем уговоре: все, о чем мы говорили, служебная тайна.
Кибернетик ушел, смущенный своим новым амплуа.
– Тебе все ясно? – спросил Калашников заместителя.
– Каспар Гриффит, – задумчиво проговорил Захаров. – Личное дело в ажуре. Начну с круга друзей и знакомых, потом потрогаю служебные контакты до экспедиции в Сферу. Так?
– Кроме того, дай задание Пинаеву осторожно понаблюдать за ним в рабочей обстановке. Теперь всплывает еще одно имя: Мухаммед бин Салих, оперативник из группы Валаштаяна. Начни его проверку в том же объеме, что и Гриффита. Не люблю я таких совпадений. По теории, Салих должен был докладывать о случившемся Валаштаяну, а не Гриффиту, которому не подчинен.
– Есть такой закон: если факты не подтверждают теорию, от них надо избавиться. – Заместитель вытер лоб платком, оставаясь озабоченно-серьезным. – Может быть, Салих и сообщил Валаштаяну, а тот не успел передать сведения Пинаеву.
Калашников покачал головой.
– Они не новички. Если начать списывать неудачи на неоперативность пограничников, то нас всех надо гнать с работы. Но я проверю. Что у тебя по австралийскому биополигону? Каким образом исчезнувшие там тритемнодоны оказались на Д-комплексе?
– Круг подозреваемых в утечке сузился до пяти человек, среди которых работники лаборатории – двое, работники охраны и защиты полигона – тоже двое и один инженер связи, обслуживающий метро полигона. Подробный анализ происшествия будет готов к вечеру.
– Хорошо, готовь операцию захвата совместно с работниками австралийского филиала. Времени на скрытое наблюдение и проводку объектов у нас нет.
Калашников остался один в кабинете. С минуту размышлял, потом надел эмкан и подключился к вычислителю, одновременно выводя на машину канал оперативной памяти общего компьютера-координатора отдела.
В одиннадцать часов дня начальник отдела был готов к разговору с директором УАСС, включив в операцию расследования кроме работников отдела еще окол