— Разрекламировать ее!
— Конечно. Сообщите по телевидению и радио о создании нового исследовательского 
института на Луне, чтобы не подвергать население Земли даже тени опасности; 
однако постарайтесь подчеркнуть, что опасность существует.
— Господи, зачем? — сказал Лэннинг.
— Потому что пряный вкус опасности послужит хорошей приманкой. Вы полагаете, 
что ядерная технология и космические исследования не допускают опасности? 
Возможно, миф об абсолютной безопасности нашей профессии сыграл с вами плохую 
шутку, Альфред? Не ему ли обязаны вы комплексом Франкенштейна — да, да, тем 
самым комплексом, который вы так презираете?
Из-за двери, ведущей в лабораторию Кэлвин, раздался звук, подобный мелодичному 
перезвону колокола. Роба-психолог моментально прервала разговор, прислушиваясь. 
Затем она сказала:
— Извините. Кажется, Лэнни зовет меня.
— Он может позвать вас? — спросил Лэннинг.
— Я уже говорила вам, что мне удалось научить его произносить несколько слов. — 
Она шагнула к двери, затем нерешительно повернулась к мужчинам. — Если вы 
подождете меня…
Они наблюдали, как она покинула свой неуютный кабинет; несколько мгновений они 
оба молчали, затем Лэннинг сказал:
— Как вы думаете, Питер, есть ли нечто полезное в том, что она говорила?
— Вполне возможно, Альфред, — ответил Богерт, — вполне возможно. Во всяком 
случае, эти идеи можно изложить на совете директоров и посмотреть, как они 
отреагируют. Но надо учитывать, что крыша над нами уже занялась. Робот нанес 
травму человеку, и общественности об этом уже известно. Конечно, как говорит 
Сьюзен, надо попробовать повернуть это дело к нашей пользе… Однако я не очень 
доверяю ее истинным побуждениям.
— Что вы имеете в виду?
— Если даже все, что она тут наговорила, является чистой правдой, то пока это 
лишь перспективная тема для исследований. Ее настоящий мотив — желание 
сохранить этого робота для себя. Если мы попытаемся давить на нее, она станет 
утверждать, что робот нужен ей для отработки методики обучения. Но я думаю, что 
ока нашла другое применение для Лэнни, такое, которое доступно только 
единственной женщине в мире, — доктору Сьюзен Кэлвин.
— Я не уловил, куда вы клоните.
Богерт усмехнулся и сказал:
— Вы слышали, что говорил робот, когда звал ее?
— Боюсь, что я не… — начал Лэннинг, когда дверь внезапно отворилась — мужчины 
сразу же прекратили разговор.
Сьюзен Кэлвин шагнула в комнату, оглядываясь по сторонам.
— Может быть, кто-нибудь из вас видел… Я уверена, она где-то тут… О, вот она!
Она подбежала к одному из книжных шкафов и вытащила из него металлический 
предмет странной формы. Эта штука была полой внутри, с несколькими отверстиями, 
за которыми находились ярко раскрашенные кусочки металла, по-видимому, 
достаточно большие, чтобы они не могли вываливаться через отверстия. Когда 
Сьюзен подняла предмет, металлические кусочки внутри него задвигались и 
мелодично зазвенели. Лэннинга вдруг осенило, что это устройство напоминает 
детскую погремушку в специальном исполнении для роботов.
Когда Сьюзен Кэлвин снова открыла дверь, голос Лэнни опять донесся из 
лаборатории. На этот раз Лэннинг ясно различил, каким словам обучила Сьюзен 
Кэлвин своего подопечного.
Голосом, подобным звону небесных колоколов, он звал:
— Мамочка, я хочу к тебе. Я хочу к тебе, мамочка.
Из-за двери донеслись торопливые шаги Сьюзен Кэлвин. Она торопилась к своему 
малышу — странному дитяти механической породы, единственному в мире ребенку, 
которого она могла когда-либо иметь и любить.



Как потерялся робот

На Гипербазе были приняты экстренные меры. Они сопровождались неистовой 
суматохой, которая по своему напряжению соответствовала истерическому воплю.
Один за другим предпринимались все более и более отчаянные шаги:
1. Работа над проектом гиператомного двигателя во всей части космоса, занятой 
станциями 27-й астероидальной группы, была полностью прекращена.
2. Все это пространство было практически изолировано от остальной Солнечной 
системы. Никто не мог туда попасть без специального разрешения. Никто не 
покидал его ни при каких условиях.
3. Специальный правительственный патрульный корабль доставил на Гипербазу 
доктора Сьюзен Кэлвин и доктора Питера Богерта — соответственно Главного 
Робопсихолога и Главного Математика фирмы «Ю. С. Роботс энд Мекэникел Мэн 
Корпорэйшн».
Сьюзен Кэлвин еще ни разу не покидала Землю, да и на этот раз не имела ни 
малейшего желания это делать. В век атомной энергии и приближающегося 
разрешения загадки гиператомного двигателя она спокойно оставалась 
провинциалкой. Поэтому она была недовольна полетом и не убеждена в его 
необходимости. Об этом достаточно явно свидетельствовала каждая черта ее 
некрасивого, немолодого лица во время первого обеда на Гипербазе.
Прилизанный, бледный доктор Богерт выглядел слегка виноватым. А с лица генерал—