Пауэлл почувствовал одновременно усталость и душевный подъем.
— А ничего. Он доказал, что может блестяще управлять станцией. Я еще не видел, 
чтобы электронная буря так хорошо обошлась.
— Но ведь ничего не решено. Ты слышал, что он сказал о Господине? Мы же не 
можем…
— Послушай, Майк! Он выполняет волю Господина, которую он читает на циферблатах 
и в графиках. Но ведь и мы делаем то же самое! В конце концов это объясняет и 
его отказ слушаться нас. Послушание — Второй Закон. Первый же — беречь людей от 
беды. Как он мог спасти людей, сознательно или бессознательно? Конечно, 
удерживая луч в фокусе! Он знает, что способен сделать это лучше, чем мы; 
недаром он настаивает на том, что является высшим существом. И, выходит, что он 
не должен подпускать нас к рубке. Это неизбежно следует из Законов роботехники.
— Конечно, но дело-то не в этом. Нельзя же, чтобы он продолжал нести эту чепуху 
про Господина.
— А почему бы и нет?
— Потому что это неслыханно! Как можно доверить ему станцию, если он не верит в 
существование Земли?
— Он справляется с работой?
— Да, но…
— Так пусть себе верит, во что ему вздумается!
Пауэлл, слабо улыбнувшись, развел руками и упал на постель. Он уже спал.
Влезая в легкий скафандр, Пауэлл говорил:
— Все будет очень просто. Можно привозить сюда КТ-1 по одному, оборудовать их 
автоматическими выключателями, которые срабатывали бы через неделю. За это 
время они усвоят… гм… культ Господина прямо от его пророка. Потом их можно 
перевозить на другие станции и снова оживлять. На каждой станции достаточно 
двух КТ…
Донован приоткрыл гермошлем и огрызнулся:
— Кончай, и пошли отсюда. Смена ждет. И потом, я не успокоюсь, пока в самом 
деле те увижу Землю и не почувствую ее под ногами, чтобы убедиться, что она 
действительно существует.
Он еще говорил, когда отворилась дверь. Донован, выругавшись, захлопнул окошко 
гермошлема и мрачно отвернулся от вошедшего Кьюти.
Робот тихо приблизился к ним. Его голос звучал грустно:
— Вы уходите?
Пауэлл коротко кивнул:
— На наше место придут другие,
Кьюти вздохнул. Этот вздох был похож на гул ветра в натянутых тесными рядами 
проводах.
— Ваша служба окончена, и вам пришло время исчезнуть. Я ожидал этого, но все— 
таки… Впрочем, да исполнится воля Господина!
Этот смиренный тон задел Пауэлла.
— Не спеши с соболезнованиями, Кьюти. Нас ждет Земля, а не конец.
Кьюти снова вздохнул:
— Для вас лучше думать именно так. Теперь я вижу всю мудрость вашего 
заблуждения. Я не стал бы пытаться поколебать вашу веру, даже если бы мог.
Он вышел — воплощение сочувствия.
Пауэлл что-то проворчал и сделал знак Доновану. С герметически закрытыми 
чемоданами в руках они вошли в воздушный шлюз.
Корабль со сменой был пришвартован снаружи. Сменщик Пауэлла, Франц Мюллер, сухо 
и подчеркнуто вежливо поздоровался с ними. Донован, едва кивнув ему, прошел в 
кабину пилота, где его ждал Сэм Ивенс, чтобы передать ему управление.
Пауэлл задержался.
— Ну как Земля?
На этот достаточно обычный вопрос Мюллер дал обычный ответ:
— Все еще вертится.
— Хорошо, — сказал Пауэлл.
Мюллер взглянул на него:
— Между прочим, ребята с «Ю. С. Роботс» выдумали новую модель. Составной робот.
— Что?
— То, что вы слышали. Заключен большой контракт. Похоже, эта модель — как раз 
та, что необходима для астероидных рудников. Один робот — командир и шесть 
суброботов, которыми он командует. Как рука с пальцами.
— Он уже прошел полевые испытания? — с беспокойством спросил Пауэлл.
— Я слышал, вас ждут, — усмехнулся Мюллер.
Пауэлл сжал кулаки.
— Черт возьми, мы должны отдохнуть!
— Ну, отдохнете. На две недели можете рассчитывать.
Готовясь приступать к своим обязанностям, Мюллер натянул тяжелые перчатки 
скафандра. Его густые брови сдвинулись.
— Как справляется этот новый робот? Пусть лучше работает как следует, не то я 
его и к приборам не подпущу.
Пауэлл ответил не сразу. Он окинул взглядом стоявшего перед ним надменного 
пруссака — от коротко подстриженных волос на упрямо вскинутой голове до ступней,
 развернутых, как по команде «смирно». Внезапно он почувствовал, как его 
охватила волна чистой радости.
— Робот в полном порядке, — медленно сказал он. — Не думаю, чтобы тебе пришлось 
много возиться с приборами.
Он усмехнулся и вошел в корабль. Мюллеру предстояло пробыть здесь несколько 
недель…