предусмотрено.
Они замолчали, на этот раз надолго.
— Хозяин, — сказал робот, — мы на месте.
— А? — Пауэлл очнулся. — Ну, давай выбираться наверх. На поверхность.
Они оказались в небольшом павильоне — пустом, лишенном воздуха, полуразрушенном.
 Донован зажег фонарь и долго разглядывал рваные края дыры в верхней части 
одной из стен.
— Метеорит? Как ты думаешь? — спросил он.
Пауэлл пожал плечами.
— Какая разница? Не важно. Пойдем.
Поднимавшаяся рядом черная базальтовая скала защищала их от солнца. Вокруг все 
было погружено в черную тень безвоздушного мира. Тень обрывалась, как будто 
обрезанная ножом, и дальше начиналось нестерпимое белое сияние мириад 
кристаллов, покрывавших почву.
— Клянусь космосом, вот это да! — У Донована захватило дух от удивления. — 
Прямо как снег!
Действительно, это было похоже на снег. Пауэлл окинул взглядом сверкающую 
неровную поверхность, которая простиралась до самого горизонта, и поморщился от 
режущего глаза блеска.
— Это какое-то необычное место, — сказал он. — В среднем коэффициент отражения 
по поверхности Меркурия довольно низкий, и почти вся планета покрыта серой 
пемзой. Что-то вроде Луны. А красиво, правда?
Хорошо, что скафандры были снабжены светофильтрами. Красиво или нет, но 
незащищенные глаза были бы за полминуты ослеплены этим сверканием.
Донован посмотрел на термометр, укрепленный на запястье скафандра.
— Ого! Восемьдесят градусов!
Пауэлл тоже взглянул на термометр и сказал:
— Да… Многовато. Ничего не поделаешь — атмосфера…
— На Меркурии? Ты спятил!
— Да нет. Ведь и на Меркурии есть кое-какая атмосфера, — рассеянно ответил 
Пауэлл, пытаясь неуклюжими пальцами скафандра приладить к своему шлему 
стереотрубу. — У поверхности должен стелиться тонкий слой паров. Летучие 
элементы, тяжелые соединения, которые может удержать притяжение Меркурия. Селен,
 йод, ртуть, галлий, калий, висмут, летучие окислы. Пары попадают в тень и 
конденсируются, выделяя тепло. Это что-то вроде гигантского перегонного куба. 
Зажги фонарь — и увидишь, что скала с этой стороны покрыта каких-нибудь серным 
инеем или ртутной росой.
— Ну, это не важно. Какие-то жалкие восемьдесят градусов наши скафандры 
выдержат сколько угодно.
Пауэлл, наконец, приладил стереотрубу и теперь стал похож на улитку с рожками. 
Донован напряженно ждал.
— Видишь что-нибудь?
Пауэлл ответил не сразу. Его голос был полон тревоги.
— Вон на горизонте темное пятно. Это скорее всего селеновое озеро. Оно тут и 
должно быть. А Спиди не видно.
Пауэлл забрался на плечи робота и осторожно выпрямился, расставив ноги и 
вглядываясь в даль.
— Постой… Ну да, это он. Идет сюда.
Донован вгляделся в ту сторону, куда указывал палец Пауэлла. У него не было 
стереотрубы, но он разглядел маленькую движущуюся точку, которая чернела на 
фоне ослепительного сверкания кристаллов.
— Вижу! — заорал он. — Поехали!
Пауэлл снова уселся на плачи робота и хлопнул перчаткой по его гигантской груди.

— Пошел!
— Давай, давай! — вопил Донован, пришпоривая своего робота пятками.
Роботы тронулись. Их мерный топот не был слышен в безвоздушном пространстве, а 
через синтетическую ткань скафандра звук тоже не передавался. Чувствовались 
только ритмичные колебания.
— Быстрее! — закричал Донован. Ритм не изменился.
— Бесполезно, — ответил Пауэлл. — Этот железный лом может двигаться только с 
одной скоростью. Или, по-твоему, они оборудованы селективными флексорами?
Они вырвались из тени. Свет солнца обрушился на них раскаленным потоком. 
Донован невольно пригнулся.
— Ух! Это мне кажется или на самом деле жарко?
— Скоро будет еще жарче, — последовал мрачный ответ. — Смотри — Спиди!
Робот СПД-13 был уже близко, и его можно было рассмотреть во всех деталях. Его 
грациозное обтекаемое тело, отбрасывавшее слепящие блики, четко и быстро 
передвигалось по неровной земле. Его имя — «Спиди», «проворный», — было, 
конечно, образовано из букв, составлявших его марку, но оно очень подходило ему.
 Модель СПД была одним из самых быстрых роботов, которые выпускались фирмой «Ю. 
С. Роботс».
— Эй, Спиди! — завопил Донован, отчаянно махая руками.
— Спиди! — закричал Пауэлл. — Иди сюда!
Расстояние между людьми и свихнувшимся роботом быстро уменьшалось, — больше 
усилиями Спиди, чем благодаря медлительной походке устаревших за десять лет 
службы устройств, на которых восседали Пауэлл и Донован.
Они уже были достаточно близко, чтобы заметить, что походка Спиди была какой-то 
неровной — робот заметно пошатывался на ходу из стороны в сторону. Пауэлл 
замахал рукой и увеличил до предела усиление в своем компактном, встроенном в