пустой забавы. Не он, а они охотились за ним — вот и получили по заслугам.
— Силы были слишком неравны, — с вызовом ответил я. — Опыт, да и сами машины… 
Даже смешно ставить их рядом. Как гонщик Сесукэ не знал себе равных, ни один 
компьютер не смог бы сравниться с ним, а вы еще дали ему самую совершенную в 
мире машину. Кто же может превзойти его теперь, когда машина и гонщик слились 
воедино? Исход был предрешен. Зверское убийство — иначе это не назовешь.
Глаза Маки вспыхнули. Мои слова явно вызвали в ее душе бурю негодования. Но это 
длилось лишь мгновение, и не следи я за ней, так ничего бы и не заметил.
— И еще одно: кто-то помогает ему.
Кайда судорожно глотнул.
— Почему вы так решили?
— Потому что без посторонней помощи он просто не может обойтись. Как он 
пополняет запасы горючего? Допустим даже, грабит бензоколонки, но ведь заливать 
бензин в баки он сам не способен. Нет, ему привозят бензин в убежище, где он 
прячется днем. Кстати, у полиции уже возникли такие же подозрения. Что до меня, 
то я в этом просто уверен.
— Уверен? — как эхо повторила Маки. По губам ее вновь скользнула тень холодной 
усмешки. — Вы хотите сказать, что видели его сообщника?
Я поймал ее взгляд и попытался разгадать его, но напрасно. Душа Маки была 
закрыта для меня. Мгновение я колебался. Меня так и подмывало сказать: "Да, я 
видел его собственными глазами. Я ясно видел чье-то лицо". Но в последний 
момент сдержался и сухо ответил: "Сообщник существует. И тянуть надо за эту 
ниточку".
— Ну что ж, — подытожил Кайда. — Надеемся на вас. Можете требовать все, что вам 
понадобится.
— Ничего не нужно. Дайте мне только время.
Минут через пятьдесят я застал Маки на заднем дворе, у конюшни. Она выводила 
лошадь. Прогулки верхом были ее излюбленным занятием. В джинсовом костюме и 
высоких сапожках для верховой езды Маки была просто очаровательна. Есть женщины,
 чья красота тем ярче, чем скромнее наряд. Маки была из их числа. Она увидела 
меня, когда садилась в седло. Гневно тряхнув волосами — движение ее не было ни 
грубым, ни вульгарным, — она смерила меня взглядом и холодно осведомилась:
— Вы что-нибудь хотите добавить?
— Я хочу поговорить с вами наедине, — ответил я. — Хочу спросить вас о двух 
вещах. Вероятно, вы сочтете мои вопросы нескромными, но все же прошу вас 
ответить. Где вы были сегодня ночью?
— Ночью? В своей постели. Правда, я не спала.
Ее глаза снова вызывающе сверкнули. Что-то потаенное, скрытое в самом сердце 
Маки, зажигало этот огонь.
— Хорошо. Скажу вам правду. Сегодня я не ночевала дома. Я уезжала на своей 
машине. — У Маки был белый спортивный автомобиль с роторным двигателем, чуть 
меньше моего. — Не могла уснуть — вот и ездила всю ночь по дорогам. Вы 
удовлетворены?
Я кивнул. В этих словах мне открылся весь характер Маки: не отступать, не 
ответив на вызов, не лгать, даже в самых крайних случаях.
— И второй вопрос. Скажите, вы все еще любите его? Сесукэ Кайду?..
Ее лицо застыло. Она смотрела на меня так, будто видела впервые. Бездонная 
пропасть пролегла между нами.
— Я уже говорила… Сесукэ Кайда не умер. Он существует. Его душа — пусть она 
заточена в машине — жива. Его чистая, бесценная душа, сокровище, которое 
принадлежало только мне, не погибла. Почему я не могу любить ее?
— "Чистая, бесценная"… Да, когда-то, прежде. Но теперь… Она надломлена, 
искалечена. Ненависть и злоба — только они живут в ней. Эта душа сделалась 
недостойной вас. Вы сказали тогда, что я должен помочь ему. Что вы имели в 
виду? Чтобы я оставил его в покое? Или довел дело до конца?
— Вы слепец! — почти выкрикнула Маки. — Неужели вы не видите, как я страдаю? — 
Маска с ее лица спала, оно исказилось от ярости. Не помня себя, Маки взмахнула 
хлыстом и резко натянула повод, осадив нетерпеливо гарцевавшего коня.
— Я еще не все сказал. Так вот: я должен его остановить. И я остановлю его, 
чего бы мне это ни стоило. Потому что это я — объект ненависти Сесукэ. Став 
киборгом, он мучительно переживает свою неполноценность. Отчаяние толкает его 
на месть — вот отчего он стремится уничтожить все попадающиеся ему машины.
Но главная его цель — люди. Их мучительная смерть доставляет ему наслаждение. 
Довольно бессмысленных убийств. Я здесь — и не буду убегать. Я бросаю ему вызов.

Я искоса взглянул на залитое слезами лицо Маки.
— Прошу вас передать ему это. Если вы случайно увидите его сообщника… Скажите, 
что я хочу встретиться с Сесукэ в честном поединке, как когда-то на гонках.
— Передам! — закричала Маки, вонзая шпоры в бока лошади. Оттолкнув меня, конь 
взвился на дыбы и бешеным галопом унесся прочь. Я проводил взглядом удаляющийся 
силуэт. Затем повернулся и зашагал к усадьбе. Я хотел еще раз поговорить со 
старым Кайдой. Мне срочно требовалась одна вещь.
5 Я ждал. Теперь это стало моей работой — ждать. Машина моя была укрыта в 
лесочке, у главного въезда на ферму; никто, выезжая из ворот, не миновал бы 
меня. И я не мог пропустить того, кого столь терпеливо ждал.
После встречи с машиной-убийцей прошло трое суток. С той ночи она затаилась. 
Вероятно, кончилось горючее. Прячется где-нибудь в укромном месте, пока 
сообщник не пополнит запасы.
Я совершил несколько вылазок за пределы фермы. Разумеется для отвода глаз. 
Выехав за ворота, я сразу сворачивал сюда, гасил фары и ждал, ждал.