ьный мир.
Мой дух бестолково отмахивался от него руками и ногами, словно сражался в 
тростниках с тучами москитов, и я упорно твердил про себя одну и ту же фразу: 
«Я верю… я верю… верю… Все остальное просто немыслимо…»
Гость щелкнул зажигалкой и поднес к ней что-то. В его пальцах вспыхнул красный 
язычок пламени. Это была пресловутая карточка с названием ассоциации «Марс». 
Когда огонь охватил ее, он бросил бумагу в пепельницу. Пламя ненадолго зачахло, 
затем разгорелось вновь, и вот уже от карточки остался только пепел.
— Уничтожаете вещественные доказательства?
— Вздорная игрушка, — отозвался он. Ничто не омрачало его лица, скорее, оно 
казалось просветленным. — Неужто вы принимали это всерьез, сэнсэй?
— Глупости болтаете. Это вы из кожи лезли, чтобы меня убедить.
Он не ответил. Словно закончивший выступление актер, он с улыбкой поклонился 
мне, а затем извлек из-за спины свой черный портфель и сунул его под мышку.
— Может быть, все-таки пойдем к нам? — спросил он. — Вы, вероятно, беспокоитесь 
о супруге.
— Свои недостатки мы, значит, будем замалчивать. Поразительная самоуверенность.
— Это уж как водится.
— Я не собираюсь состязаться с вами из-за жены.
— Это было неудачное выражение.
Он с серьезным видом кивнул, и я уже ожидал, что он встанет, но он только 
уселся поудобнее. Затем снова вытащил из портфеля пачку бумаги, выражение его 
физиономии вдруг изменилось, и он сурово уставился на меня.
Это была та самая рукопись. Роман «Совсем как человек», из-за которого меня 
вымотали и едва не довели до взрыва. Во рту у меня расплылся терпкий привкус 
незрелого мандарина. Надо было что-то сказать, и я сказал:
— С этой штукой нельзя, как с карточкой. Печи здесь нет, и получится не совсем 
удобно. Мы задохнемся от дыма.
— Чушь! — бодро произнес он и покачал рукопись на ладони. — Я тогда позволил 
себе неучтивость, виноват… Но вы будете поражены, сэнсэй, как только 
ознакомитесь с истинным содержанием рукописи. «Совсем как человек»… Конечно, 
это никакой не роман, и написано не от вашего имени. И название другое: 
«Топологическое исследование человеческой трагедии»… Итак, сэнсэй, теперь, 
когда ассоциация «Марс» обратилась в прах, будем считать, что вступление 
закончено, и перейдем к главному вопросу.
— Что такое? Есть еще главный вопрос?
— Ну, если «главный вопрос» — слишком ответственное название, то пусть будет 
«глава, где вопрос разрешается». Размеры ее определяются той частью рукописи, с 
которой мы успеем познакомиться до прибытия наших жен. — Он послюнявил палец и 
перевернул первую страницу. — Впрочем, для того, кто верит, время — всегда 
только мгновение. Неважно, займет ли это несколько лет или несколько десятков 
лет…



15

Удивительное пристрастие к плоским шуткам. Но я не успел придумать подходящий 
ответ. Мой гость уже начал читать.
Держа перед глазами рукопись, запрокинув голову, чтобы придать голосу 
выразительность, он напыщенно и гундосо провозгласил:


Тридцать два посланца,
Облеченных тайной миссией,
Не знают, как рассказать о себе,
И, осыпая насмешками,
Их загоняют в холодный
Могильник для умалишенных.


Он медленно повторил эти стихи дважды, а затем, испустив долгий театральный 
вздох, произнес:
— Это называется «Песнь посланца»… Автор неизвестен… И тем не менее, сэнсэй, 
понимающему человеку ясно, каков смысл этого стихотворения. Ключи к разгадке 
небрежно рассыпаны по строчкам… Тайнопись заключает в себе страшную истину… 
Хотите, расскажу, сэнсэй? Только вам, потихоньку… Понимаете, эти посланцы, — вы 
не удивляйтесь, — они марсиане. Оттуда, издалека, из черной пустыни космоса 
явились они на Землю, облеченные особой миссией…
— Если это о Марсе, то с меня довольно! — закричал я, давясь от подступившей 
тошноты, словно мне обманом сунули в рот печенье из пластмассы. — Вы же сами 
вставали здесь в позу, провозглашая, что ассоциация «Марс» обратилась в прах…
— Да, ассоциация «Марс» обратилась в прах… Но это не имеет к ней никакого 
отношения! — Он суетливо затряс пальцами перед лицом, как это делает малодушный 
учитель, которому озорные школьники обожгли ладони. — То, о чем я говорю, 
сэнсэй, это про настоящих марсиан! Тут недавно передавали по радио о мягкой 
посадке… Так вот я про тех настоящих марсиан, которые действительно обитают на 
этой планете!
— Послушайте, я вижу, вы снова собираетесь плести здесь чушь о том, будто вы — 
марсианин. Бросьте… Марсиане — это уже устарело. Устарело, сгнило, высохло. О 
таких вещ