овно медяшка, а у тебя в кармане ветер гуляет. Закрыл бы я ее к 
чертовой матери. А уж сколько денег на постройку ракет ухлопали! Любопытная все 
же штука цивилизация: одни космос осваивают, а другим жрать нечего. И чего люди 
в небеса лезут. Я думаю, от снобизма, от пижонства. Перед историей стараются, 
чтобы, значит, имя свое увековечить. Может, оно и приятно, только ведь все 
равно помрешь и не узнаешь, что после тебя будет… Да нет, я не против 
цивилизации, все понимаю — как-никак, я не просто деклассированный элемент, а 
деклассированный элемент двадцать первого века. Но как ни крутись, есть каждый 
день хочется, и век здесь не играет роли. Социальное обеспечение, говорите? 
Слыхал про него. Только это не про нас. Без медицинской справки ни шиша не 
получишь. Врач должен выдать свидетельство, что у человека кишки, действительно,
 совсем ссохлись, еще сутки мол, и никакая пища, даже самая деликатная, через 
них не пролезет. Но к врачам ходит публика почище, а нам туда дорожка заказана.
Ничего не поделаешь — общество живет по раз навсегда установленным законам. 
Если ты оказался никчемным человеком, потерпел поражение в борьбе за 
существование — смирись. Потому что от какого-нибудь отщепенца нет никакой 
пользы для прогресса. А мы все время прогрессируем. Теперь уж и остановиться не 
можем. С какой же стати давать хлеб такому типу, который для прогресса нуль?! 
Лунная ракета — другое дело. На нес можно и даже нужно деньги тратить. Она 
науку вперед толкает. Вообще, мне кажется, людишки, как таковые, устарели. Мы — 
почти атавизм. Или анахронизм Это уж точно. Все лекторы так говорят. Ничего не 
попишешь — двадцать первый век.
Бывает, всплакнешь от собственной бесполезности Жалко все же себя. Но я 
стараюсь бороться с подобными настроениями. Жалость тоже устарела. Современный 
человек должен быть твердым.
Ладно, заболтался я… Так вот, значит, мы с корешем чуть не загнулись. Была бы 
нам крышка, если бы не этот самый случай.
Думал я думал, что делать, и пошел на поклон к коллегам. Свои все же, должны 
понять. Ребята покочевряжились, а потом отвалили мне все-таки парочку вшей. Я 
им, как родным, обрадовался. Запустил в скляночку из-под таблеток — 
устраивайтесь, милые!
Пришел домой, еле плетусь, по сияю. Говорю корешу:
— Эй, Косю, выше голову! Я вшей раздобыл!
А он с голодухи едва языком ворочает:
— Оно, конечно, здорово, только разве мы продержимся, пока они размножатся?..
Сейчас я объясню, в чем дело. В старину нищие, если совсем туго приходилось, 
кровь сдавали. Теперь эта дрянь никому не нужна: химзаводы давно наладили 
массовое производство отличнейшей синтетической крови. Качество — наивысшее. 
Как известно, кровь для вши, что хлеб для человека. Ну, наш брат смекнул, что к 
чему. Мы вошек этих самых больше родных детей любим. Плохо им, бедным, 
приходится. Блох и клопов, например, начисто вывели, потравили ядохимикатами. 
Стали к вшам подбираться, но тут выяснилось, что они для науки ценность имеют. 
Опомнились, туда-сюда, а их почти и не осталось. Только в Японии и в некоторых 
районах Индии еще водится это редкостное насекомое. Чья тут заслуга? Нас, 
нищих! Выходили мы их, тут и спорить нечего. Вволю попили они нашей кровушки. 
Вошь, она не дура, искуственную кровь жрать не станет. Небось, человеку мясо 
тоже вкусней какого-нибудь там эрзаца. И потом, всякой божьей твари душевность 
нужна, забота, человеческое тепло. А уж мы их жалеем, будьте спокойны! И им 
хорошо, и нам, бизнес хоть вшивый, не очень-то трудный, но все же. Значит, и мы 
толкаем науку, способствуем прогрессу. По-интеллигентски выражаясь, нищий — это 
вшепитомник и главный поставщик университетских лабораторий, работающих над 
проблемой вшей.
Правда, нас в этом бизнесе здорово облапошивают. В последнее время вши начали 
входить в моду. В Западной Европе и Америке миллионеры за большие деньги 
покупсиот красных, зеленых, розовых и леопардовых вшей, выведенных путем 
скрещивания. Их держат в коробочках с увеличительным стеклом. Они теперь вроде 
домашних животных. Раньше у людей собака в почете была, но собачьи времена 
прошли. Я сам читал в одной газете, в разделе светской хроники, статью под 
заголовком «Вошь — друг человека». Все это хорошо. Плохо одно: университетские 
лаборатории покупают у нас товар за бесценок, а продают за бешеные деньги. Пара 
леопардовых вшей, например, стоит столько же, сколько крупная жемчужина. Что 
поделаешь, не нам тягаться с настоящими бизнесменами!
Я осторожно вытащил насекомых из скляночки и собирался сунуть их за пазуху. Мы 
с корешем до того обалдели от радости, что не обратили внимания на 
приближающийся шум. И вдруг, когда уже барабанные перепонки лопались, он 
заорал:
— Атас! Санитарный автомат!
Нахальные электронные буркала автомата смотрели прямо на нас. На боку у него 
поблескивала свеженькая надпись «За чистоту в городе!». Он, кажется, сразу 
догадался о степени нашей чистоты и направил на нас шланг. Струя 
отвратительного белого порошка обдала нас с головы до ног. Так и есть — 
ядохимикат!
Я завыл от отчаяния.
Бедные букашки дернули пару раз лапками и застыли.
Кореш в бессильной ярости погрозил кулаком удалявшейся машине:
— Зараза проклятая! Не только над людьми издеваются, но и ни в чем не повинные 
твари им помешали! Убили нашу последнюю надежду!..
Я рыдал, как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. А Косю, от огорчения 
что ли, включил на полную громкость магнитофон. «Господа хо-рошие!» — завыла 
пленка.
И тут про