поступили в продажу, трах-бах — опять новинку изобрели: 
телевизор-носовой платок. Ну и полетели рулончики на свалку.
Честно говоря, я даже приуныл — стоило по трущобным помойкам шляться!
— Может, эту штуковину антиквару отнести? — сказал я.
— Иди, дурак, иди к антиквару! — засмеялся Косю. — То-то он обрадуется. Да 
разве это антикварная вещь? Твоему телику от силы тридцать лет. Был бы он 
пятидесятилетней давности, может, и дали бы настоящую цену.
Обидно мне стало — я старался, а он смеется, гад. Включил телевизор, работает 
отлично.
— Не я дурак, а тот, кто его выбросил, — говорю.
Косю только сплюнул.
— Ох и серость! Ни шиша не понимаешь. Отстаешь от эпохи. Разве можно в наше 
время за всякое старье цепляться? Создавать и использовать новое — вот основа 
прогресса.
— Да на кой он сдался, прогресс этот самый?
— Что?.. И этого не понимаешь?! И с таким олухом я связался! Да пойми, дурья 
башка, без прогресса не выдержишь конкуренции!
— Какая еще конкуренция?
— Между фирмами, понимаешь? Потерпела фирма крах — и все, хана. Лопнула, как 
мыльный пузырь. А уж если все фирмы лопаться начнут, это тебе пострашней цунами 
— такое трясение по всей земле пойдет! Дошло?
— Дошло-то дошло… Только зачем им конкуренция? Прикрыли бы эту лавочку, и дело 
с концом…
— А прогресс?! Без конкуренции нет прогресса.
У меня от таких разговоров всегда в голове туман образовывался. Как же так 
получается? Без прогресса нет конкуренции, а без конкуренции нет прогресса… А 
если есть и то и другое, все жрут друг друга, как лютые звери. Похуже войны, 
пожалуй…
— Н-да… — пробормотал я. — Все, значит, устаревает. Даже люди. Вот мы, например 
Вышвырнули нас из жизни. На свалку. А мы ведь еще работать можем, как этот 
телевизор…
— Заткнись, надоело! — оборвал меня Косю.
Он терпеть не мог подобных разглагольствований. Раньше-то он механиком был. 
Первоклассный мастер, золотые руки. Вот и заедает его теперь…
А еще у нас такой случай был. Появился на нашей свалке заводской робот. Жутко 
дорогая штука. Лежит теперь на самом верху кучи, Туловище отдельно, башка 
отдельно. Голову сняли, значит, как с человека все равно. Когда мы его в первый 
раз увидели, прямо ошалели от радости, хоть и приметили, что парень-то весь 
металлический. Да уж больно давно гусей не попадалось. Ну и мы, честно говоря, 
в тот день под градусом были.
Кореш-то мой выскочил из трубы и ну кланяться, мне орет:
— Давай включай магнитофон!
— Какую ленту ставить? Всегдашнюю?
— Ясно, всегдашнюю! Да пошевеливайся ты, раззява!
Когда нас приняли в цех нищих, — все забрали, до нитки, оставили в чем мать 
родила, задарма-то и нищим нельзя стать! — старейшина цеха дал нам ленту с 
записью «Плача». До того жалостный «Плач», аж слезу прошибает. Говорят, запись 
сделана лет сто назад главным паханом генерального прихода нищих. 
Непревзойденный мастер был. Мало кто мог с ним тягаться. Уж про нас, новичков, 
я и не говорю. Мы умели только лепетать, как грудные младенцы…
Ну, включил я, значит, «Плач», основную часть, махнул корешу рукой — начинай, 
мол! Он поднял рупор повыше и давай бить поклоны. «Господа хорошие! — зарыдал 
магнитофон, и до того громко, до того жалобно! А голос такой отработанный, 
хорошо поставленный, ни дать ни взять — лауреат конкурса вокалистов! — Подайте 
милостыньку сирому, убогому! Не поленитесь, господа, опустить ваши щедрые ручки 
в карманы и достать монетку! Вам — облегчение, нам — пропитание! Низко кланяюсь,
 благодетели…» А под конец стихами, да так складно.
И тут напарник мой как завопит:
— Тьфу ты, дьявол, этот фрайер ведь без головы!
Смотрю — точно; голова у него подмышкой.
Косю разъярился:
— У-у-у, зараза! Если уволили — сняли голову, так нечего тут шляться, 
издеваться над бедными нищими!
— Извините, — вежливо ответил робот, — некуда мне деться. Все склады 
металлолома битком набиты. Я и пошел на свалку…
— Ага, безработный, значит, — ехидно сказал Косю. — А что, тебе хоть жрать не 
надо, и то хорошо. На кой только тебе наша свалка сдалась? Сплюснулся бы, 
прилег под дверьми склада, глядишь, и подобрали бы.
— Нельзя, — ответил робот голосом, лишенным всякой интонации. — Если увеличить 
тоннаж металлолома на складах, цена на лом упадет. В текущем году к нам на 
завод поступила новая партия роботов. Они вдвое производительней нас, а 
эксплуатационные расходы у них вполовину меньше.
— Ясно, — ухмыльнулся Косю. — Поэтому тебя и вытурили. Я бы тоже на месте 
дирекции так поступил. Прогресс заключается в конкуренции, то есть в 
непрерывном совершенствовании орудий производства. Да и фирма, выпускающая 
роботов, может прогореть, если предприятия не станут покупать новых моделей. А 
все вместе называется капитализм. Понял? Да здравствует стимулирование 
эффективного потребления?
Если бы роботы могли обижаться, я бы сказал, что он обиделся. Уж очень грустной 
выглядела его голова, болтавшаяся подмышкой.
— Может б