мимолетным и неопределенным.
 Мелькнула мысль, скорее даже не мысль, а осознание того, что чувствуют люди, 
вспоминающие свои прошлые жизни. В отличие от них, я различал вымысел и 
реальность. Упражнения нити жизни, особенно связанные с медитацией на людях и 
прошлых событиях, причастных тем или иным образом к ее формированию, иногда 
погружали меня в состояния транса с удивительно яркими видениями, в которых я, 
замещая кого-то, становился главным действующим лицом.
 В такие моменты мне казалось, что все это действительно когда-то произошло со 
мной, что мое тело и я сам вспоминаем нечто, в самом деле имевшее место 
когда-то давным-давно, когда я еще не родился.
 Меня больше не удивляло, что люди, подсознательно испытывающие сильный страх 
смерти, с легкостью принимают на веру теорию реинкарнации, особенно в том 
случае, если их жизнь сложилась так, что она не удовлетворяет их. Имея 
чуть-чуть воображения и, достигая при помощи медитации измененных состояний 
сознания, они сталкиваются с реализацией своих тайных фантазий и желаний, с 
полной достоверностью "вспоминая" и с восхищением переживая свои воплощения в 
царей и знаменитых полководцев, мушкетеров и танцовщиц, великих художников и 
поэтов.
 Нить жизни уносила меня все дальше и дальше. Картины становились более яркими 
и отчетливыми. Я видел горы гниющих трупов людей и животных под величественными 
кронами священных деревьев. Я видел людей, одетых в шкуры, с луками и копьями в 
руках. Они спорили о чем-то на непонятном мне языке, но смысл их разговора был 
мне ясен.
 Нити жизни противников жертвоприношений засияли передо мной сплетениями 
золотого жгута, и я последовал за ними, поднимаясь вверх и проносясь через 
время и пространство. С высоты птичьего полета я наблюдал, как группа людей с 
зелеными ветвями в руках вышла из леса на бескрайние просторы степей. Я 
поднимался все выше и выше, и кинофильм Великого Исхода прокручивался передо 
мной...
 Люди клана рождались и умирали. Они трудились и сражались. Они упорно 
двигались вперед по Великому Потоку Жизни, и вместе с этим движением росли их 
знания, их сила, их учение. Их нити жизни уходили в бесконечность, и далеко 
впереди, на горизонте, я различил, как их нити жизни соприкоснулись с моей, 
передавая ей опыт поколений. Не важно, где и когда я появился на свет. Не важно 
то, что я родился вне клана. Я все равно был одним из них...




 Глава 5


 Капли дождя, упавшие на лицо, вернули меня к действительности. Дождик был 
легкий, теплый, грибной, не требующий зонта. Мы шли по набережной закованного в 
бетон Салгира. Захваченный медитацией, я даже не заметил, как мы вошли в парк. 
Дождь напомнил мне о стихиях, о воде, падающей с неба и орошающей крону дерева, 
чтобы потом быть поглощенной землей. Вслед за этим вернулись воспоминания о Лин,
 снова вызвавшие к жизни мой внутренний конфликт. Даже если даос должен иметь 
много женщин, я этого не хотел. Мне было достаточно одной, и в то же время в 
глубине души я понимал, что Учитель прав, и для меня уже не существует иного 
выбора, кроме как следовать по пути воинов жизни. Если моя модель мира мешает 
этому, я изменю ее.
 Приняв это решение, я вздохнул со смешанным чувством грусти и облегчения. На 
губах Ли блуждала саркастическая усмешка.
 - Похоже, мне придется переквалифицироваться в турецкого султана и срочно 
завести гарем, - сказал я. - Чего только не сделаешь ради учения.
 - Рад, что ты готов на такие жертвы, - похлопал меня по плечу Учитель. - Не 
беспокойся, это тебе понравится. Чего у даосов не отнять, так это умения 
получать удовольствие.
 - Может быть, ты мне дашь какие-нибудь практические рекомендации? - предложил 
я. Ли изобразил удивление.
 - Интересно какие? - спросил он.
 - Конкретные, - пояснил я. - Например, есть ли какая-нибудь специальная 
даосская стратегия охмурения женщин, по каким признакам различать стихии, к 
которым они относятся, сколько примерно женщин я должен иметь и каким образом 
строить свои отношения с ними?
 Учитель укоризненно покачал головой.
 - Ты неисправим, - сказал он. - Ты говоришь так, словно собираешься взять на 
себя соцобязательства и перевыполнять пятилетний план по взаимодействию со 
стихиями и построению дерева в кратчайшие сроки.
 - Может, я не совсем правильно сформулировал свой вопрос, - попытался 
оправдаться я, - но, согласись, фраза "даос должен иметь много женщин" - 
слишком общая. С тем же успехом можно сказать: "сексуальный маньяк должен иметь 
много женщин". При таких сжатых формулировках разница между даосом и 
сексуальным маньяком как-то не просматривается.
 - Пожалуйста, избавь меня от аналогий, - оборвал меня Ли. - Если бы ты не мог 
отличить даоса от сексуального маньяка. мы бы с тобой сейчас не разговаривали.
 - Извини, - сказал я. - Конечно, я понимаю, что ты имеешь в виду, но мне бы 
хотелось услышать от тебя несколько конкретных советов. Может быть, ты все-таки 
ответишь на мой вопрос?