была тезкой моей настоящей тети Маши из Керчи, эта тетя Маша не была моей 
родственницей. Знахарка тетя Маша жила в селе Пионерское. В течение нескольких 
лет мама снимала комнату в ее доме, чтобы вывозить меня на лоно природы, хотя в 
том, что мама выбирала Пионерское, тоже был свой особый расчет.
 Чтобы на деле продемонстрировать детям радости коллективного социалистического 
труда, в крымских школах даже для учеников младших и средних классов ввели 
требование проводить от нескольких дней до нескольких недель летних каникул в 
трудовых лагерях, где дети одновременно бы и отдыхали, и трудились на благо 
общества, выполняя какие-либо нехитрые сельскохозяйственные работы, вроде сбора 
фруктов или ягод или прополки огородов.
 В качестве альтернативы трудовому лагерю я мог отбыть трудовую повинность в 
каком-нибудь совхозе или колхозе, и мои родители должны были отнести в школу 
справку о том, что я честно отработал необходимое количество часов. Рядом с 
Пионерским находился совхоз, выращивающий чайные розы, но не для продажи, а для 
заготовки розовых лепестков. Многие москвичи даже не слышали о том, что 
существует варенье из розовых лепестков. Не знаю, как сейчас обстоят дела на 
Украине, но в то время, когда Крым еще был частью территории Советского Союза, 
варенье из розовых лепестков продавалось там почти повсеместно. Розовые 
лепестки обладали многими лечебными свойствами, в частности, розовым вареньем 
можно было вылечить многие воспалительные заболевания полости рта, если по 
нескольку раз в день держать его в течение двадцати-тридцати минут во рту на 
месте воспаления.
 Итак, мама договаривалась в совхозе, что я буду заниматься сбором лепестков и 
совхоз даст мне справку для школы.
 На сборе лепестков работали и другие дети из Пионерского, зарабатывая деньги 
на карманные расходы. В отличие от меня, они давно успели наловчиться в этом не 
слишком простом деле, и сельская детвора вовсю смеялась над неуклюжим 
горожанином, утверждая, что с такой сноровкой я и за год дневную норму не 
выполню. Впрочем, местные ребята оказались очень дружелюбными и приятными, мы 
сразу нашли общий язык, и они сообща помогали мне выполнять норму, подбрасывая 
собранные ими лепестки в мои мешки.
 Как говорится: "с миру по нитке, голому на рубашку". Так и получалось. С 
помощью деревенских друзей я выполнял норму примерно за час, а затем можно было 
найти себе гораздо более увлекательное занятие.
 Пионерское навсегда запомнилось мне очарованием благоухающей плантации, 
расцвеченной яркими красками цветущих роз, вечно исцарапанными руками, веселыми 
забавами с друзьями. Там я, школьник, недавно закончивший третий класс, получил 
свою первую зарплату, которую я с гордостью вручил матери.
 Еще одним способом подработки был сбор тысячелистника - лекарственной травы, 
покрывающей склоны высоких холмов вокруг села.
 Нашим любимым развлечением были рыбалка и купание в Скалке - быстрой горной 
речушке, перегороженной небольшой самодельной плотиной, сложенной из камней, 
чтобы можно было купаться.
 Чтобы не тратить время, сидя на берегу с удочками в руках, мы ловили рыбу 
менее трудоемким способом: на дно стеклянной банки мы клали кусочек хлебушка, 
горловина банки завязывалась марлей, а в марле проделывалась дырочка, заплыв 
через которую, мелкая рыбешка уже не могла выбраться обратно.
 В банку обычно попадались пескари, цыганочки и прочая пресноводная мелочь. Я 
так и не узнал, как по-научному называются "цыганочки", но это имя удивительно 
подходило небольшой рыбке с полными красными губками и игривым выражением на 
морде, узоры которой напоминали кокетливые сережки.
 Еще одним повальным увлечением деревенских ребят была дрессировка и 
выкармливание галчат. Галки были удивительно умными птицами, а один галчонок 
так привязался ко мне, что в течение нескольких лет, когда я возвращался летом 
в Пионерское, он, уже будучи взрослой серьезной птицей, узнавал меня, с 
приветственными криками кружился надо мной, садился мне на плечо или летел 
рядом, сопровождая меня во время прогулок.
 Мое ежедневное пробуждение в доме знахарки тети Маши неизменно сопровождалось 
шумом работающего сепаратора, отделяющего фракцию за фракцией от жирного 
свежевыдоенного молока.
 Открывая глаза, я с наслаждением вдыхал ароматы подсыхающих лекарственных трав,
 которыми пропиталась вся изба.
 Тетя Маша научила меня заготавливать травы впрок. Она тоже лечила и людей, и 
скот. Каждое растение она называла по-своему, так, как называли его ее мать и 
бабушка. Так, тысячелистник она называла кашкой. Растения тетя Маша сушила в 
основном на чердаке. Процесс заготовки трав и изготовления лекарственных 
препаратов так понравился мне, что я сразу же стал добровольным помощником 
знахарки.
 Я учился правильно развешивать пучки трав, измельчать растения, делать настои 
на воде или на спирту.
 Там же, в Пионерском, я впервые начал записывать рецепты народной медицины. Я 
узнал такие важные вещи, как разными способами снимать похмелье, как правильно 
вызвать рвоту или снять неприятные последствия солнечного удара и т. д.
 Шли годы, мои конспекты пополнялись новыми редкими рецептами. Я понял разницу 
между рецептами, прочитанными в книгах о траволечении, и между рецептами, 
используемыми действительно хорошими потомственными целителями.
 Каждый талантливый знахарь, каждый хороший целитель вносил в приготовление 
лекарства свои собственные нюансы, которые во многих случаях и обеспечивали 
эффективность лечения. К своему удивлению, я понял, что один и тот же рецепт в 
одних случаях приносит больному существенное облегчение, а в других, совершенно