оружие, как упал шлем с головы черта и предстала перед ним женщина неописуемой 
красоты.
 Многих умелых бойцов побеждал черт этим приемом, но в этот раз ему не повезло. 
Ударил воин нечистого по голове, да так, что тот на куски развалился.
 Не знал глупый черт, что Непобедимый оттого и непобедим, что в бою он с 
одинаковой яростью и умением сражается с любым соперником, и что, даже если 
враг примет образ младенца, разящий удар не станет слабее, ибо идущий по пути 
случая на случай не полагается.

 Лин лукаво посмотрела на меня.
 - Как ты думаешь, если бы ты оказался на месте Непобедимого, смог бы ты 
мгновенно среагировать и разрубить прекрасную незнакомку пополам? - спросила 
она.
 - Не знаю, - признался я. - Боюсь, что я не сумел бы принять мгновенное 
решение. Я мог бы замешкаться.
 - И это стоило бы тебе жизни, - серьезно произнесла кореянка.
 - Но ведь это всего лишь притча, - сказал я. - В наше время не так уж легко 
встретить черта, принявшего облик прекрасной женщины.
 - Ты пытаешься шутить, но воины жизни не шутят с такими вещами, - заметила Лин.
 - Возможно, ты не знаешь этого, но большая часть профессиональных убийц - это 
с виду хрупкие и нежные женщины, и среди них нередко встречаются даже дети. Эти 
убийцы особенно опасны, поскольку обычно никому не приходит в голову 
заподозрить их.
 - Учитель упоминал об этом, - вынужден был признать я. - Но, поскольку за мной 
не так часто охотятся профессиональные убийцы, я как-то не придал этому особого 
значения.
 - Идущий по пути случая на случай не полагается, - многозначительно произнесла 
Лин. - Пора тебе избавиться от излишней сентиментальности по отношению к 
женщине и перестать считать ее слабым существом, нуждающимся в твоей защите. Ты 
должен воспринимать ее с тем же уважением, с каким ты относишься к мужчине.
 - Не так просто в один момент избавиться от убеждений, которые стали частью 
меня, - сказал я.
 - Тебе уже приходилось менять свои убеждения. Вспомни, как ты выправлял 
искаженные кирпичики твоей модели мира.
 - Да, но в том случае я избавлялся от негативных чувств, которые были 
последствием пережитого потрясения, - возразил я. - Это совсем другое дело.
 - Тебе удалось преодолеть свое отвращение к Веронике [2] , но ты так и не 
сумел избавиться от угрызений совести за то, что ударил ее, - обвиняющим тоном 
произнесла кореянка. - Угрызения совести - это тоже негативные чувства.
 - Ты права, - снова вынужден был признать я. - Как я могу исправить положение?
 - Так же, как ты избавился от страха и отвращения по отношению к этой девушке 
- с помощью медитации осознания, - сказала Лин. - Тебе придется перестроить еще 
один искаженный кирпичик твоей модели мира и научиться проводить грань между 
женщиной и противником и относиться к женщине так, как ты отнесся бы к 
противнику-мужчине. Когда ты вступаешь в смертельный бой с мужчиной, ты ведь не 
думаешь о его половой принадлежности, или о его семье, или о его личностных 
качествах? Для тебя не важно, что представляет из себя человек, который хочет 
тебя убить. Ты знаешь лишь одно - перед тобой противник. Однако когда речь идет 
о женщине, вступает в силу внутренний запрет, заложенный в тебя с детства. 
Подсознательно ты отождествляешь женщину с образом матери и возлюбленной, с 
образом благородного и священного существа, которому ты не можешь причинить 
вред. И даже если ситуация вынудит тебя ударить женщину, ты будешь страдать от 
чувства вины. Это неправильно. Так быть не должно.
 - Ты, как всегда, права, - я нежно поцеловал возлюбленную в губы. - Пожалуй, 
мне пришла пора стать настоящим мужчиной и лупить тебя три раза в день, чтобы 
ты не слишком зазнавалась.
 Лин расхохоталась.
 - Что ж, я дам тебе такую возможность, - произнесла она.
 - В самом деле?
 Кореянка соскочила с кровати.
 - Пойдем во двор, - сказала она и, не оглядываясь, проскользнула за дверь.
 Я, немного удивленный, неторопливо поднялся и последовал за ней. Мы оказались 
на небольшом внутреннем дворике, скрытом от соседских глаз домом и 
хозяйственными пристройками.
 - Ударь меня, - предложила Лин.
 - Зачем? - удивился я.
 - Потому что я этого хочу.
 - Но зато я не хочу тебя бить.
 - Конечно, - издевательски произнесла она. - Для этого у тебя кишка тонка.
 - Ты что, действительно этого хочешь? - спросил я, просто чтобы протянуть 
время.
 - Ударь меня со всего маху! - злым и жестким голосом потребовала кореянка.
 Я замешкался, и тут она влепила мне такую оплеуху, что искры посыпались у меня 
из глаз.
 - Защищайся! - закричала Лин, нанося мне новый удар. - Сейчас перед тобой не 
женщина, перед тобой противник!
 Я почти автоматически успел сблокировать следующий удар, но Лин, совершив 
обманное движение, сделала подсечку и я грохнулся на землю.
 Злой и растерянный, я вскочил на ноги.
 Учитель говорил мне, что Лин - прекрасный боец, но до сих пор нам не