Я вынул из кармана носовой 
платок и завернул в него катышек.

Затем я оглянулся вокруг. Мое внимание притягивали то пучки полузасохшей травы, 
то веточки, то камешки, то земля. Я набрал приличное количество всякой всячины 
и только тут сообразил, что мне некуда все это положить. Кое-что я рассовал по 
карманам брюк, а остальное завернул в рубашку, засыпав землю в отделенную 
узлами часть ее рукава.

Я встал, окидывая взглядом местность, в которой оказался и пытаясь 
сориентироваться. В одном из направлений я увидел дорогу и направился к ней в 
надежде поймать попутку и добраться до Симферополя.



Глава 28

Ласкающее прикосновение вечности


– Мой Учитель не садюга, мой Учитель не садюга, не садюга он, – повторял я про 
себя, поднимаясь и снова плюхаясь на землю, перекатываясь и вскакивая, чтобы 
вновь упасть.

Я страдал на хорошо вытоптанной полянке, скрытой в дебрях крымского леса, 
окружающего Партизанское водохранилище.

По своей форме упражнение напоминало мне наказание придирчивым сержантом 
провинившегося солдата, но суть его была совсем иной. Я был уже и без того 
достаточно вымотан предыдущей интенсивной двухчасовой тренировкой и предвкушал 
отдых и задушевную беседу с Учителем, когда Ли велел мне падать на землю и 
вновь подниматься всеми возможными способами, осуществляя в то же время бой с 
тенью.

Я падал и поднимался по моим прикидкам уже около сорока минут, и по поведению 
Учителя не было заметно, что в ближайшее время он собирается прекратить эту 
пытку.

– Ты должен четко определить для себя разницу между работой под принуждением и 
работой в удовольствие, – объяснил мне однажды Ли в момент, когда я уже не 
чувствовал в себе сил выполнять очередное изматывающее упражнение. – Ты учишься 
потому, что процесс обучения доставляет тебе удовольствие, хотя от этого 
удовольствия иногда и хочется скрежетать зубами. Даосы научились получать 
наслаждение от предметов, действий и явлений, которые, как правило, не 
доставляют удовольствия обычному человеку. Одним из подобных действий является 
самосовершенствование. Слово «самосовершенствование» звучит очень заманчиво для 
европейского уха, но путь истинного самосовершенствования долог и труден, и 
мало кому под силу двигаться по этому пути. Чтобы избежать ощущения неудобства 
или страданий европейцы изобрели способ облегчить себе жизнь, и они начали 
называть самосовершенствованием некие действия, которые не были слишком трудны 
или мучительны для них, действия, которые удовлетворяли их жажды деятельности, 
преодоления препятствий, признания или какие-то иные жажды.

Даосы, как и все прочие человеческие существа, тоже имеют естественную 
склонность избегать излишнего напряжения и страданий, но они пошли другим путем 
и отыскали свой собственный трюк, позволяющий им превратить тернистый путь 
самосовершенствования в удовольствие. С помощью учения «Вкус плода с Дерева 
Жизни» Спокойные обретают способность получать наслаждение от всех типов 
деятельности, от всех проявлений внешнего мира.

Я изо всех сил старался получать удовольствие от упражнения, но мои силы были 
почти на исходе. Некоторое разнообразие в мои мучения вносила возможность 
варьировать способы вскакивания с земли и последующего приземления. Я то 
припадал к почве, мягко опираясь на конечности, то ударялся о нее в падении 
всем телом, то перекатывался и готовился к отражению атаки или атаковал, 
переходя из верхнего уровня в нижний.

Ли определил задачу этого упражнения как развитие способности четко 
представлять себе картину перехода с одного уровня на другой, одновременно 
окружая себя воображаемыми противниками, вооруженными кто чем – от вил и лопат 
до кастетов и кинжалов.

Падая и поднимаясь, я отражал атаки ставших для меня почти реальными врагов и 
контратаковал их, но, положа руку на сердце, я вынужден был признать, что я уже 
достиг той фазы, когда полностью исчезает даже мысль о возможности получать 
удовольствие от занятий, и почти полностью утрачивается способность наблюдать 
внутренним взором за явлениями, проистекающими внутри измученного организма. Я 
был утомлен настолько, что мне с трудом удавались казалось бы простейшие 
движения, но все же я, уже почти отключившись, пока находил в себе силы вновь и 
вновь бросать то вверх, то вниз свое большое тяжелое тело.

Я подумал о том, как легко может довести человеческий органи