нно и плавно по мере доведения 
навыков технических действий до полного автоматизма и отчуждения 
«профессиональной» личности от нормальной личности обучаемого. Пользуясь 
«мягким» методом, ты со временем добьешься своего, не подвергаясь риску 
испортить отношения с КГБ, что могло бы случиться, если бы ты попытался 
применить гораздо более быстрые и эффективные, но слишком сильные и 
травмирующие психику людей с неподготовленным сознанием «жесткие» методы.

Постепенное развитие «второй личности» нужно подкреплять регулярными 
медитациями осознания целесообразности формирования профессиональных навыков и 
медитациями «воспоминания о том, чего не было». В них обучаемые должны с 
абсолютной достоверностью представлять себе ситуации, в которых они применяли 
бы вызывающие у них внутренний конфликт техники, повышая мотивацию преодоления 
психологического барьера созданием картин, в которых от правильно и вовремя 
выполненного приема зависела бы их жизнь или жизнь тех, кого они любят.

– А в чем заключаются «жесткие» методы? – заинтересованно спросил я.

– Это методы, быстро и неотвратимо разрушающие психологические барьеры, – 
ответил Ли. – Их опасность заключается в том, что, ломая внутренние преграды, 
они могут уничтожить и саму личность, если она недостаточно сильна и 
сформирована. Обучение пороками и извращениями и некоторые другие техники 
относятся к «жестким методам». Не беспокойся, мы еще вернемся к этой теме.

Пару недель спустя после этого разговора я вернулся на Партизанское 
водохранилище после тренировки на Перевале и застал Учителя, весело играющим с 
очаровательным черно-белым котенком.

– Какая прелесть! – восхитился я. – Откуда ты его взял?

– Не важно, где я его взял. Главное – что я принес его для тебя, – сказал Ли.

Я взял котенка на руки и ласково почесал его за ушком. Он заурчал, как с трудом 
заводящийся мотоцикл, и, выгнув спину дугой, принялся игриво тереться о мою 
грудь. Я всегда с особой любовью относился к собакам и кошкам, но, к сожалению, 
мама, питавшая страсть к стерильной чистоте в доме, не смогла бы сосуществовать 
с животным, свободно разгуливающим по полу, столам и кроватям.

– Спасибо, – сказал я. – Это чудесный подарок. Боюсь, правда, что мама не 
позволит мне взять его домой.

– Тебе и не нужно брать его домой, – жестко сказал Учитель. – Я принес его для 
того, чтобы ты убил его своими собственными руками и чтобы эта смерть была как 
можно более долгой, жестокой и мучительной.

– Ты шутишь? – спросил я, с недоверием глядя на Ли, но по непреклонному 
выражению его глаз я понял, что это не шутка. – Ты что, действительно хочешь, 
чтобы я убил его?

– Ты прекрасно расслышал то, что я сказал, – подтвердил Учитель. – Это всего 
лишь новый этап в обучении жестокости. На сей раз твоя жестокость не будет 
естественной и осознанной. Ты почувствуешь вкус извращенной жестокости, 
жестокости, доставляющей наслаждение, нечеловеческой и порочной.

Новые, непривычные для меня нотки, прозвучавшие в голосе Учителя, вызвали у 
меня ощущение тошноты. Неведомый мне раньше отвратительный животный страх 
поднялся откуда-то изнутри, отзываясь головокружением и спазмами в желудке. На 
спине выступили капли холодного липкого пота.

– Господи, что это со мной происходит? – в панике подумал я, лихорадочно 
пытаясь понять причины такой преувеличенной и явно несоразмерной словам Ли 
реакции.

Я посмотрел ему в глаза. Взгляд Учителя был зафиксирован на мне, и выражение 
его лица, его глаз, мыслеобраз, исходящий от него и проникающий в меня все 
глубже и глубже, вызывал смутные воспоминания о чем-то ужасном, невыносимом и 
отвратительном, что уже когда-то случалось или должно было случиться со мной.

– Ли, что ты делаешь? – спросил я, пытаясь глубоким дыханием контролировать 
охватывающую меня панику. Колоссальным усилием мне удалось сдержать 
подкатывающую к горлу рвоту. Отвращение и страх ослабевали, подчиняясь контролю,
 но не оставляли меня.

– Ты знаешь, что я делаю, – сказал Ли.

– Клянусь тебе, я этого не знаю.

– Значит, я неправильно выразился. Может быть, ты и не знаешь, но ты это 
чувствуешь.

– Конечно, я что-то чувствую. Но я не понимаю, откуда пришло это чувство и что 
оно означает.

– Это барьер. Барьер, который тебе сегодня предстоит осознать и преодолеть, – 
смягчая выр