а жизни. В некоторой степени оно напоминает упражнение «шаг 
вперед – зверь, шаг назад – человек». Выполни его.

Я встал на ноги и расслабился, направив снизу вверх приятный ласкающий поток 
мягких оргазмических ощущений. Другой поток, исходящий от внутренней улыбки, я 
послал сверху вниз. Отработанный многократными упражнениями мыслеобраз 
спокойствия и тихой радости, излучающейся в окружающий мир, реализовался почти 
мгновенно, ассоциативно слившись с настроем «внутреннего облака». Мыслеобраз 
«внутреннего облака» я учился формировать во время отработки классических 
восьмеркообразных облачных движений. Он базировался на ощущении «внутренних» 
облачных движений, не исчезающих и не прекращающихся, даже когда на физическом 
плане упражнение не выполняется и я остаюсь неподвижным или даже занимаюсь 
какой-то другой деятельностью.

Приглушенные до едва ощутимых, движения «внутреннего облака» порождают целый 
спектр особых состояний и эмоционально-энергетических переживаний, 
использующихся в различных целях. Одним из применений мыслеобраза «внутреннего 
облака» было сочетание его с внутренней улыбкой, приводившее к особому 
состоянию спокойной, но бодрой готовности, когда за счет повышения тонуса 
организма возникает чувство полноты жизненных сил. В этом состоянии человек как 
бы светится изнутри до такой степени, что это становится заметно окружающим, а 
повышенный тонус организма на фоне радости и спокойствия закладывает основу для 
мгновенного перехода к действию или к другому эмоциональному состоянию.

Я шагнул вперед с коротким наполненным смертельной яростью криком, воссоздавая 
мыслеобраз человека-зверя, и тут же вернулся назад, к состоянию спокойствия и 
тихой радости. Я шагал туда-сюда, и каждый раз оба крайних состояния возникали 
и углублялись быстрее и с большей силой. Сознание отключилось. Мне казалось, 
что перед моим внутренним взором мелькают застывшие кадры кинохроники, где я то 
представал в виде кричащего и беснующегося монстра, разрываемого на части 
неодолимым напором ярости и агрессии, то без всякого заметного перехода 
погружался во всеохватывающее эйфорическое ощущение покоя, радости и 
удивительной внутренней ясности.

Резкий окрик Учителя заставил меня прервать упражнение.

– Побереги силы! – бросил он. – Сейчас каждый шаг будет перемещать тебя к одной 
из вершин треугольника.

Ли взял обломок ветки и нарисовал на земле равносторонний треугольник, затем 
обозначил его центр и соединил его с вершинами.

– Центру соответствует мыслеобраз «человек» упражнения «шаг вперед – зверь, шаг 
назад – человек», – объяснил он. – Мыслеобраз «зверь» соответствует вершине 
противодействия жизни. Мыслеобраз слияния с жизнью напоминает мягкий податливый 
пластилин, чутко реагирующий на мысли, чувства и чаяния других людей. Этот 
пластилин очень уступчив, он заполнен нежностью и любовью, и, соприкасаясь с 
другими людьми, он обволакивает их, принимая приятную и нужную им форму. 
Эмоциональная составляющая образа – это насыщающая тебя до краев любовь к 
окружающему миру и к людям, желание служить им и в ответ принимать их 
благодарную и радостную любовь.

Уход от жизни – это мыслеобраз отчуждения от всего и от всех, в том числе и от 
самого себя. Ты словно бы являешься сторонним наблюдателем, рассматривающим под 
микроскопом холодного любопытства как окружающих людей, так и самого себя, свои 
желания и чувства. Это наблюдатель беспристрастный, немного циничный и уставший 
от жизни. Его восприятие мира в некоторой степени тоже приближается к состоянию 
спокойствия, но спокойствия холодного, мертвого и безрадостного. Если центр 
треугольника – это спокойствие жизни, то вершина ухода от жизни – это 
спокойствие безумия и смерти.

– Ли, а для чего мне может пригодиться мыслеобраз ухода от жизни? – спросил я.
 – Польза двух других вершин очевидна, но мне трудно представить жизненную 
ситуацию, в которой потребовалась бы реакция ухода от жизни.

– Этот мыслеобраз может понадобиться во многих ситуациях, – сказал Учитель. – 
Например, если тебя будут пытать и ты захочешь отключиться от своих мучителей и 
от собственных чувств. Если один из способов справиться с болью – это 
наслаждаться и управлять ею, то уход от жизни – это еще один способ, который в 
некоторых случаях может оказаться предпочтительнее первого. Когда человек 
отключается, его обычно перестают пытать и не наносят больше физических увечий, 
если же он стойко переносит пытки, палач входит в азарт и старается сломить его 
волю во что бы то ни стало. Другое великолепное применение мыслеобраза ухода от 
жизни – это симуляция сумасшествия, что тоже может когда-либо пригодиться. Со 
временем ты откроешь для себя еще множество полезных сторон вершины ухода от 
жизни.

Стань в центр треугольника и начни с мыслеобраза «человека». Затем переместись 
в позицию «зверя» – вершину противодействия жизни, оттуда шагни в вершину ухода 
от жизни, из нее – к слиянию с жизнью, потом снова вернись в центр и оттуда 
начни все сначала.

Я вста