|
сравнивать 161] методы древней Магии (или, как Церковь ее называет, Демонизма)
с методами современной Теургии или Оккультизма.
Описанные сцены имели место в Антиохии около середины третьего века, в
252 году н. э., говорит переводчик. Это Признание было написано раскаявшимся
колдуном после его обращения, поэтому мы не удивляемся, что он отводит так
много места в своих горестных жалобах поношению своего Посвятителя «Сатаны»,
или «Змея-Дракона», как он его называет.
Имеются другие, более современные примеры той же характерной черты в
человеческой природе. Обращенные индусы, парсы и другие «язычники» Индии
склонны поносить религию своих предков при каждом представившемся случае. Вот
оно – это Признание:
О, все вы кто отвергаете действительные таинства Христовы, смотрите на
мои слезы! ... Вы, кто погрязли в ваших бесовских занятиях, учитесь на моем
печальном примере, как тщетны их (бесовские) приманки... Я тот Киприан, который
с детства дал обет Аполлону и был рано посвящен во все искусства дракона297.
Мне еще не было полных семи лет, как меня уже ввели в храм Мифры; три года
спустя родители увезли меня в Афины для принятия в гражданство, мне также было
разрешено проникнуть в мистерии Цереры, оплакивающей свою дочь298, также я стал
стражем Дракона в храме Паллас.
Поднявшись после этого на вершину Горы Олимп, Трона Богов, как его
называют, я там тоже был посвящен в смысл и действительное значение их (Богов)
речей и их шумных проявлений (strapituum). Именно там меня заставили увидеть в
воображении (phantasis, или майа) те деревья или все те травы, которые творят
такие чудеса с помощью демонов; ... и я увидел их танцы, их войны, их западни,
их иллюзии и разнородности. Я слышал как они поют299. И наконец, в течение
сорока дней подряд я видел, как фаланги Богов и Богинь посылают с Олимпа, точно
они Цари, духов, чтобы те действовали как их представители на земле,
действовали во имя их среди всех народов300.
В то время я жил исключительно на фруктах, которые съедал только после
солнечного заката; семеро жрецов-жертвоприносителей объясняли мне свойства этих
фруктов301.
Когда мне исполнилось пятнадцать лет, мои родители захотели, чтобы я
ознакомился не только со всеми законами природы в связи с рождением и
разложением 162] тел на земле, в воздухе и в морях, но и также со всеми другими
силами, прививаемыми302 (insitas) к ним Князем Мира для того, чтобы
противодействовать их первоначальному и божественному складу303. В двадцать лет
я отправился в Мемфис, где проникнув во святилища, был обучен разбираться во
всем, что относилось к общению демонов (даймонов, или духов) с земными делами,
их отвращению к некоторым местам и симпатиям страстности к другим, их изгнанию
из некоторых планет, некоторым целям и законам, их упорству в предпочитании
тьмы, и их сопротивлению свету304. Там я узнал количество падших Князей305 и то,
что происходит в человеческих телах и душах, с которыми они вступают в общение.
Я узнал аналогию, которая существует между землетрясениями и дождями,
между движением земли306 и движением морей; я видел духи Гигантов, поверженных
в подземную тьму, по-видимому они поддерживали землю, подобно людям, несущим
бремя на своих плечах307.
Когда мне было тридцать лет, я путешествовал в Халдею, чтобы изучить там
действительную силу воздуха, которую некоторые приписывали огню, а более ученые
– свету (Акаше). Меня научили видеть, что планеты в своем разнообразии так же
непохожи друг на друга, как растения на земле, и что звезды, подобно армиям,
выстроены в боевой порядок. Я узнал халдейское деление Эфира на 365 частей308,
и также узнал, что каждый из демонов, которые делят его между собою309, наделен
тою материальною силою, какая позволяла ему выполнять приказы Князя и
руководить всеми движениями в нем (в Эфире)310. Они (халдеи) объяснили мне, как
эти Князья стали участниками Совета Тьмы, всегда в противодействии по отношению
Совета Света.
Я познакомился с медиаторами (конечно, не с медиумами, как объяснил Де
Мирвилль)311 и после того, как увидел, какими обетами они были взаимно связаны,
был я поражен, узнав суть их клятв и обрядов312.
163] Поверьте мне, я видел Дьявола; поверьте мне, я обнимал его313 (так
ли, как ведьмы на шабаше (?)), когда был еще совсем молодым, и он приветствовал
меня титулом нового Ямбреса, заявляя при этом, что я достоин своего служения
(посвящения). Он обещал мне постоянную помощь при жизни и княжество после
смерти314. Под его руководством я стал весьма почитаемым (адептом), и он отдал
в мое распоряжение фалангу демонов, и когда я прощался с ним, он воскликнул:
«Смелее! добрых успехов тебе, превосходный Киприан!» – при этом он поднялся со
своего трона и проводил меня до дверей, что привело всех присутствующих в
глубокое восхищение315.
Попрощавшись со своим халдейским Посвятителем, будущий колдун и святой
отправился в Антиохию. Его повествование о «беззаконии» и последующем раскаянии
длинно, но мы его сократим. Он стал «завершенным магом», окруженным сонмом
учеников и «кандидатов на овладение опасным святотатственным искусством». Он
показывает самого себя раздающим любовные напитки и торгующим смертоносными
амулетами, «чтобы избавить молодых жен от престарелых мужей и совращать
христианских дев». К несчастью, сам Киприан не был стоящим выше любви. Он
влюбился в прекрасную Юстину, обращенную девушку, после того как ему не удалось
заставить ее разделить страсть некоего распутника по имени Аглаид, которую он к
ней питал. Его «демоны не помогли», рассказывает он, и он в них разочаровался.
Это разочарование привело его к ссоре с Иерофантом, которого он упорно
|
|