Искусителем или же текстуален, ибо никто не может сомневаться, что он 
аллегоричен, но чтобы доказать 215] древность его символизма и что это не было 
еврейским представлением, но именно универсальным.
       Так мы находим в Зохаре весьма странное утверждение, которое рассчитано 
на то, чтобы вызвать веселый смех читателя в силу его очевидной нелепости. Оно 
сообщает нам, что змий, которым воспользовался Самаэль, предполагаемый Сатана, 
для обольщения Евы, был нечто вроде «Летающего Верблюда», ????????????.461
       «Летающий Верблюд», действительно, это уже слишком даже для самого 
свободомыслящего члена Корол. Общества. Тем не менее Зохар, от которого вряд ли 
можно ожидать тех же словесных выражений, что и от Кювье, был прав в своем 
описании; ибо мы находим в древних Манускриптах зороастриан, что он назывался 
Ашмог, который в Авесте представлен, как утративший после Падения свою природу 
и имя, и описан, как огромная змея с шеей верблюда.
       Сальверт утверждает, что:
       «Нет ни крылатых змий, ни настоящих драконов… Кузнечики до сих пор у 
греков называются крылатыми змиями и эта метафора могла создать многие рассказы 
о существовании крылатых змий»462.
       Их нет сейчас; но нет причины, почему бы они не могли существовать во 
время Мезозойского периода; и Кювье, восстановивший их скелеты, является 
свидетелем «летающих верблюдов». Уже после нахождения простых окаменелостей 
некоторых завров, знаменитый натуралист записал, что:
       «Если нечто может оправдать существование гидр и других чудовищ, образы 
которых так часто повторялись средневековыми историками, то это, без сомнения, 
плезиозавр»463.
       Мы не знаем, добавил ли что Кювье на пути к дальнейшей своей mea culpa, 
но мы легко можем представить его смущение перед всей его клеветой на 
архаическую достоверность, когда он оказался в присутствии летающего завра, 
птеродактиля, найденного в Германии, семидесяти восьми футов длиною и 
снабженного сильными крыльями, прикрепленными к его телу пресмыкающегося. Эта 
окаменелость описана, как пресмыкающееся, мизинцы рук которого удлинены 
настолько, чтобы поддерживать длинное мембранное крыло. Итак, «Летающий 
Верблюд» Зохара получил оправдание. Ибо, несомненно, между длинной шеей 
плезиозавра и мембранным крылом птеродактиля, или еще лучше мозазавра, 
достаточно научного вероятия, чтобы построить «летающего верблюда» или же 
длинношейного дракона. Проф. Коп из Филадельфии доказал, что мозазавр, 216] 
окаменевший в меловых пластах, был крылатым змием этого вида. Имеются признаки 
в его позвонках, которые указывают, скорее, на его связь с змеевидными, нежели 
с ящерными.
       Вернемся теперь к главному вопросу. Хорошо известно, что Древность 
никогда не претендовала на то, что палеонтография и палеонтология составляли 
часть ее искусств и наук, и она никогда не имела своих Кювье. Тем не менее, на 
вавилонских табличках, и, особенно, на древних китайских и японских рисунках в 
древнейших пагодах и памятниках, и в Императорской Библиотеке в Пекине, многие 
путешественники видели и узнали в многообразных китайских драконах464 точные 
воспроизведения плезиозавров и птеродактилей. Больше того, в Библии пророки 
говорят о летающих огненных драконах465, и Иов упоминает левиафана466. Теперь 
следующие вопросы поставлены весьма прямо:
       I. Как могли древние народы знать что-либо о вымерших чудовищах 
Угольного и Мезозойского времени и даже описывать их устно и воспроизводить 
изображения их, если только сами они не видели этих чудовищ или же не обладали 
описаниями их в своих преданиях; описания, которые требовали живых и разумных 
очевидцев?
       II. И раз только существование подобных очевидцев признано, то каким 
образом (если только не допустить ретроспективного ясновидения) утверждается, 
что человечество и первые люди Палеолита могли появиться не ранее, нежели около 
середины Третичного периода? Мы должны иметь в виду, что большинство ученых не 
допускает появления человека ранее Четвертичного Периода, совершенно исключая 
его, таким образом, из Кайнозойских времен. Здесь мы имеем виды животных, 
исчезнувших с лица земли миллионы лет назад, описанные и известные народам, 
цивилизация которых, как говорят, могла начаться едва лишь несколько тысяч лет 
назад. Возможно ли это? Очевидно нужно допустить, что Мезозойский период зашел 
на 217] период Четвертичный или же, что человек должен быть признан 
современником птеродактиля и плезиозавра.
       И потому только, что оккультисты верят и отстаивают Древнюю Мудрость и 
Науку, несмотря даже на то, что в переводе Зохара крылатые завры называются 
«летающими верблюдами», из этого еще не следует, что мы охотно верим во все 
россказни, явленные нам средневековьем о подобных драконах. Птеродактили и 
плезиозавры перестали существовать вместе с большинством человечества Третьей 
Расы. Потому, когда католические писатели серьезно убеждают нас поверить в 
сказки Христофора Шерера и Кирхера, воочию видевших живых, огненных и летающих 
драконов в 1619 и 1669 годах, может быть, нам будет разрешено рассматривать их 
утверждения, как сновидения или же выдумки467. Также мы не можем принять иначе, 
как «поэтическую вольность» , легенду о Петрарке, который, сопровождая, однажды,
 в лесу свою Лауру и проходя мимо пещеры, увидел в ней дракона, он тут же 
вонзил в него кинжал и убил, воспрепятствовав, таким образом, чудовищу пожрать 
его даму сердца468. Мы охотно поверили бы этому рассказу, если бы Петрарка жил 
в дни Атлантиды, когда подобные допотопные чудовища еще могли существовать. Мы 
отрицаем существование их в нашу настоящую эпоху. Морской-змий одно, дракон же 
совершенно другое. Первый отрицается большинством, потому что он живет в самой 
глубине океана, очень пуглив и подымается на поверхность только когда он