не указывает на какую-либо склонность к развитию в более высокий тип»583.
       Так же как ноздреватые, протозойные самого низкого вида жизни, безротые 
и безглазые, не обнаруживают признаков изменения, исключая возрастающего теперь 
числа их разновидностей – так и человек, находящийся на самой верхней ступени 
лестницы бытия, подает еще меньше признаков изменения, как мы уже видели; ибо 
утверждают, что скелет его палеолитного предка в некотором отношении даже 
превосходит его настоящее строение. Где же будет то однообразие закона, на 
котором настаивают, – то абсолютное правило, по которому один вид переходит в 
другой и, таким образом, неощутимыми градациями, достигая высших типов? Мы 
видим, что сэр Уилльям Томсон допускает, что прошло 400,000,000 лет с того 
времени, когда поверхность нашего земного шара стала достаточно холодной, чтобы 
позволить присутствие на нем живых сущностей584; и на протяжении огромного 
промежутка времени одного только О?литного времени, так называемого «Века 
Пресмыкающихся», мы находим совершенно необычную разновидность и изобилие 
ящеричных форм, причем тип амфибии достигает своего высшего развития. Мы узнаем 
об ихтиозаврах и плезиозаврах в озерах и реках, и о крылатых крокодилах или 
летающих ящерицах, после которых в Третичном Периоде:
       «Мы встречаем тип млекопитающих, обнаруживающих замечательные уклонения 
от ранее существовавших форм… мастодонты, мегатериумы и другие тяжеловесные 
обитатели древних лесов и равнин».
       Далее нам сообщают о:
       «Постепенном изменении одного из ответвлений из разряда четвероруких в 
те существа, от которых сам первобытный человек мог бы утверждать свое 
происхождение»585.
       Он может; но никто кроме материалиста не мог бы сказать почему, ибо нет 
ни малейшей необходимости для этого, и факты не устанавливают подобную эволюцию,
 ибо те, кто наиболее заинтересован в доказательствах этого, признаются в своей 
полной безуспешности найти хотя бы единый факт для подтверждения своей теории. 
Нет необходимости, чтобы бесчисленные типы жизни представляли собою членов 
одного прогрессирующего вида. Они есть «результат или продукт разнообразных 
270] и различных эволюционных отклонений, случающихся то в одном, то в другом 
направлении». Потому гораздо справедливее сказать, что обезьяна развилась в 
четверорукий вид, нежели что первобытный человек – который оставался неизменным 
в своей человеческой обособленности, со времени открытия в древнейшем слое 
первого скелета среди ископаемых, и разновидность которого, исключая цвет и тип 
лица, нигде не была найдена, – произошел и развился от одного предка, общего 
ему с обезьяной.
       Что человек, так же как и другие животные, зарождается в клеточке и 
развивается «через фазы, неотличимые от стадий рыбы, пресмыкающегося и 
млекопитающего до тех пор, пока клеточка не достигнет высокого обособленного 
развития вида четверорукого и, наконец, человеческого типа», является 
оккультной аксиомой, имеющей за собою давность тысячелетий. Каббалистическая 
аксиома: «Камень становится растением; растение животным; животное человеком; 
человек Богом», держится незыблемо на протяжении веков. Геккель в своем труде 
«Sch?pfungsgeschichte» приводит параллельный рисунок, представляющий два 
эмбриона – эмбрион шестинедельного щенка и эмбрион восьминедельного человека. 
Оба они, исключая небольшую разницу в строении головы, которая у человека шире 
и больше вокруг мозга, неотличимы.
       «Действительно, мы можем сказать, что каждое человеческое существо 
проходит через стадию рыбы и пресмыкающегося, прежде чем оно достигнет стадии 
млекопитающего и, наконец, человека.
       Если мы будем рассматривать его в более развитой стадии, когда эмбрион 
уже прошел через форму пресмыкающегося, то мы увидим, что на продолжительное 
время линия развития остается такой же, как и у других млекопитающих. 
Рудиментарные члены совершенно одинаковы, пять пальцев на руках и ногах 
развиваются точно так же, и сходство между эмбрионами человека и собаки, после 
четырехнедельного роста, таково, что почти невозможно различить их. Даже в 
восьминедельном возрасте, эмбрион человека являет животное с хвостом, едва 
отличимое от эмбриона щенка»586.
       Почему же тогда не произвести человека и собаку от одного общего предка 
или же от пресмыкающегося – нага, вместо того, чтобы сочетать человека с 
четвероручным? Это было бы настолько же логично, если не больше? Форма и стадии 
человеческого эмбриона не изменились со времен исторических, и эти метаморфозы 
были известны Эскулапу и Гиппократу, так же как и Гёксли. Потому, раз 
каббалисты отметили это еще от времен доисторических, открытие это не ново587.
       Так как эмбрион человека не больше заимствовал от обезьяны, нежели от 
какого-либо иного животного, но содержит в себе совокупность царств природы, 
271] и так как он, по-видимому, представляет гораздо более «устойчивый тип» 
жизни, нежели даже ноздреватые, то так же нелогично будет утверждать его 
происхождение от обезьяны, как и проследить его зарождение от лягушки или 
собаки. Как Оккультная, так и Восточная Философия верят в эволюцию, которую 
Ману и Капила588 излагают с гораздо большей ясностью, нежели любой ученый 
настоящего времени. Нет необходимости повторять то, что было уже исчерпывающе 
обсуждено в «Разоблаченной Изиде», ибо читатель может найти в наших ранних 
томах589 все эти доводы и описание основы, на которой покоятся все восточные 
доктрины Эволюции. Но ни один оккультист не может принять безрассудных 
предположений, что все, ныне существующие формы, начиная от «не имеющей 
строения амёбы до человека», являются прямолинейным потомством организмов, 
которые жили миллионы и миллионы лет тому назад до рождения человека в 
до-Силурийские периоды в морях или же в земном иле. Оккультисты верят во