Он был написан по гречески для Александра Великого Берозом, 
священнослужителем Храма Бэл'а на основании астрономических и хронологических 
рекордов, сохраняемых служителями этого Храма – рекордов, покрывавших период в 
200,000 лет – ныне он утерян. В первом веке до Р. Хр. Александр Полигистор 
сделал серию выдержек из этого трактата, которые тоже утеряны. Евсевий (270-340 
после Р. Хр.) пользовался этими выдержками при написании своего «Хроникон'а». 
Сходство пунктов – почти тождественность – в европейских и халдейских 
Писаниях10, явилось большою опасностью для Евсевия в его роли защитника и 
поборника новой религии, воспринявшей еврейские писания и вместе с ними нелепую 
хронологию.
       Теперь почти удостоверено, что Евсевий до такой степени не пощадил 
египетские синхронические таблицы Манефона, что Бунзен11 обвиняет его в самом 
недобросовестном искажении истории, а Сократ, историк пятого столетия, и 
Синселлий, вице-патриарх Константинополя в начале восьмого, обличают его, как 
самого дерзкого и отчаянного подделывателя. Правдоподобно ли тогда, чтобы он 
обращался с большею осторожностью с халдейскими рекордами, уже тогда 
угрожавшими новой, так поспешно воспринятой, религии?
       11] Таким образом, за исключением этих, больше чем сомнительных, 
фрагментов, вся халдейская сокровенная литература исчезла из глаз невежд так же 
бесследно, как и погибшая Атлантида. Несколько фактов, содержавшихся в истории 
Бероза, приведены в дальнейшем и могут ярко осветить происхождение Падших 
Ангелов, олицетворенных в образах Бэл'а и Дракона.
       Обращаясь теперь к древнейшему образцу арийской литературы, к Риг-Веде, 
изучающий, если только он точно проследит данные, сообщенные самими 
востоковедами, найдет, что хотя Риг-Веда содержит лишь около 10,580 стихов или 
1,028 гимнов, тем не менее, несмотря на «Брахманы» и массу пояснений и 
комментариев, она не понята правильно и посейчас. Почему же это так? Очевидно 
потому, что «Брахманы», схоластические и древнейшие трактаты на примитивные 
гимны», сами требуют ключа, которым востоковедам не удалось обеспечить себя.
       Что же говорят ученые о Буддийской литературе? Обладают ли они ею в ее 
полности? Конечно нет. Несмотря на 325 томов Канджура и Танджура северных 
буддистов, при чем, каждый том, как говорят, «весит от четырех до пяти фунтов», 
в действительности ничего неизвестно об истинном Ламаизме. Однако, в 
Саддхармаланкара12 говорится, что сокровенный канон содержит 29,368,000 букв, 
или, исключив трактаты и комментарии, в пять или шесть раз превышает 
количеством материал, содержащийся в Библии, которая, как утверждает проф. Макс 
Мюллер, имеет лишь 3,567,180 букв. Следовательно, несмотря на эти 325 томов (в 
действительности их 333, Канджур вмещает 108, а Танджур 225 томов), 
«переводчики вместо того, чтобы снабдить нас правильными изложениями, переплели 
их со своими комментариями с целью оправдания догм своих различных школ13. 
Больше того, «по преданию, сохраненному буддийскими школами Севера и Юга, 
Сокровенный Буддийский Канон заключал первоначально 80,000 или 84,000 трактатов,
 но большинство было утеряно, так что осталось лишь 6,000», – так говорит 
профессор своим слушателям. Утеряны, как обычно, для европейцев. Но кто может 
быть вполне уверен, что они так же утеряны и для буддистов и браминов?
       Принимая в соображение почитание буддистами каждой строки, написанной о 
Будде и Благом Законе, потеря около 76,000 трактатов должна 12] казаться чудом. 
В противном случае каждый, ознакомленный с естественным ходом событий, подписал 
бы утверждение, что 5,000 или 6,000 из этих 76,000 трактатов могли быть 
уничтожены во время преследования буддистов в Индии и переселения из нее. Но, 
так как точно удостоверено, что буддийские Архаты начали свои религиозные 
исходы, с целью распространения новой веры за пределы Кашмира и Гималаев, еще 
за 300 лет до нашей эры14, и достигли Китая в 61-ом году после Р. Хр.15, когда 
Кашиапа, по приглашению Императора Мин-ди, отправился туда, – для ознакомления 
«Сына Неба» с догмами Буддизма, то странно слышать утверждения востоковедов о 
подобной потери, точно, действительно, это было возможно! Они ни на минуту не 
допускают возможности, что тексты могут быть утерянными только для Запада и для 
них самих, или что азиатские народы могут иметь беспримерное дерзновение 
сохранять свои самые сокровенные рекорды вне достижимости для чужестранцев, 
отказываясь, таким образом, выдать их на осквернение и злоупотребление даже 
«столь много превосходящим их» расам.
       Судя по выраженным сожалениям и многочисленным признаниям почти каждым 
востоковедом16, общество может быть достаточно убеждено, что (a) изучающие 
древние религии, действительно, имеют мало данных, из которых можно было бы 
вывести те окончательные заключения, какие обычно делаются ими о старых 
верованиях и (b), что такой недостаток данных, ни в коем случае, не 
препятствует их авторитетным утверждениям. Можно было бы предположить, что, 
благодаря многочисленным рекордам, относящимся к египетской Теогонии и 
Мистериям, сохранившимся среди классиков и нескольких древних писателей, по 
крайней мере, ритуалы и догмы Египта времен Фараонов, должны были бы быть 
хорошо поняты; во всяком случае, лучше, нежели слишком отвлеченные философии и 
Пантеизм Индии, о религии и языке которой Европа едва ли имела представление до 
начала настоящего столетия. Вдоль Нила, по лицу всей страны, стоят до сего часа,
 ежегодно и ежедневно откапываемые, всегда новые, реликвии, красноречиво 
повествующие свою историю. Тем не менее, это не так. Ученый, оксфордский 
филолог, сам признается в этой истине, говоря:
       «Мы видим все еще стоящие пирамиды, развалины храмов и лабиринты с их 
стенами, испещренными иероглифическими надписями и странными изображениями 
богов и богинь. На свитках папирусов, которые не боятся разрушения временем, 
13] мы даже имеем фрагменты того, что может быть названо священными книгами