системы, всегда проповедовали в Индии более страх перед дьяволом, нежели любовь 

ко Христу. Оттого и такой их неуспех. Эти господа, понятно, обязаны видеть 
козни 
лукавого во всем туземном, и этим они только еще более затемняют истину и 
мешают 
публике констатировать факты.
Отвергая с примерным беспристрастием предания нильгирийских, как и других, 
племён, как и все показания о себе туземцев, продолжая фантазировать о них на 
все лады, англо-индийцы, с помощью миссионеров, только еще более запутали 
возможные сведения о тоддах и их вассалах курумбах. Их происхождение в 
доисторические времена, конечно, должно остаться в непроницаемом мраке. Все же 
можно было бы воспользоваться проблесками в исторической эпохе для лучшего с 
ними знакомства. Но в описаниях англичан о них ровно ничего нельзя ни понять, 
ни 
найти, кроме уже выше цитированных гипотез, которые одна невозможнее другой.
Отчаиваясь когда-либо выйти из этого лабиринта на свет Божий, мы стали 
расспрашивать туземных пандитов, пользующихся репутацией ходячих летописей и 
легенд. Пандиты нас отослали к одному аскету из баддаг. Этот неумывающийся 
анахорет оказался очень любезным и гостеприимным собеседником. За несколько 
мешков рису он рассказывал одному из наших туземных членов свои племенные 
легенды без перерыва три дня и три ночи. Все сказанное им собрано в этой главе. 

Нечего и говорить, что о приводимой далее легенде англо-индийцы никогда не 
слыхали.
Слово "баддага" канарезское и, как тамильское "вадуган", означает северянин, и 
теперь доказано, что все баддаги пришли с севера. Когда, лет 600 тому назад, 
они 
прибыли в "Голубые горы", то уже застали там тоддов и даже курумбов. Они вполне 

убеждены, что тодды там проживали целые десятилетия.
Карлики показывают, в свою очередь, что их праотцы закабалили себя на службу 
или 
в рабство праотцам тоддов еще в Ланке (Цейлоне) "за право существовать на 
земле", с тем условием, чтобы "их потомки были всегда на глазах у тоддов".
Иначе, замечают баддаги, "эти демоны очень скоро не оставили бы никого живым, 
кроме самих себя, на земле". Этого курумбы в минуты дьявольской злобы и не 
отвергают, а напротив, очень гордятся такою властью. В подобные минуты они 
скрежещут зубами и, в бессильной злобе на тоддов, готовы, как скорпион, ужалить 

себя и убить собственным же ядом. Генерал Морган, видевший их иногда в 
припадках 
бешенства, замечает, что в такие минуты он, позитивист, "боялся быть 
вынужденным 
поверить против воли в черта".
С другой стороны, баддаги также изъявляют претензию на древнее сожительство их 
племени с тоддами.
- Наши отцы служили им еще при царе Раме, - говорят они, - поэтому служим и мы.
- Но ведь тодды не верят в див (дев) ваших отцов? - однажды спросила я одного 
их 
них.
- Нет, они верят в их существование, - получила я в ответ, - но только не 
оказывают им никаких почестей, потому что они сами дивы.
Баддаги рассказывают, что когда бог Рама шел на Ланку, то кроме великой армии 
обезьян, многие народы южной и центральной Индии добивались сделаться 
союзниками 
великого "аватара". Между прочими были и канарцы, праотцы баддаг, от которых 
эти 
ведут свой род. Действительно, баддаги разделяют свое племя на восемнадцать 
каст, между коими есть очень высокорожденные брамины, как например, - "водеи", 
ветвь ныне царствующей в Майсуре фамилии. Англичане вполне убедились в 
основательности этой претензии. В древних хрониках майсурского дома до сего дня 

хранятся документы, которые доказывают: во-первых, что водеи одного с баддагами 

племени, то есть уроженцы Карнатика, а во-вторых, что аборигены этой страны 
принимали участие в великой священной войне царя Аудьи, Рамы, против ракшасов, 
великанов-демонов острова Ланки.
Эти-то вот самые, гордые своим древним и знатным происхождением, брамины и 
поддерживают в баддагах чувство почти боготворения, только не к себе самим, как 

это делают брамины во всех остальных частях Индии, а к тоддам, которые 
отвергают 
их богов. Доискаться настоящей причины такого неестественного почитания - 
весьма 
трудно, и эта тайна продолжает разжигать любопытство англичан. Почти невозможно,
 
зная законы браминов, разрешить ее. Действительно, эта гордая каста, не 
соглашающаяся ни за какие деньги работать для англичан, эти брамины, которые 
отказываются, видя в том унижение, перенести для себя же простой узел из дома в