Многочисленные вероисповедания и вероучения, стремясь следовать за циклической 
волною и помогая ей смести с лица Земли знания седой старины, остаются 
невероятно слепы к тому факту, что та же самая могучая волна материализма и 
современной науки подобным же образом сметет и их собственные устои; и только 
те религии, которые с самого начала упорно держались в стороне, воспринимают 
утраченные истины древности столь же живо, как и во дни оны. Друзы, внешне 
поддерживающие отношения и с мусульманами, и с христианами, всегда готовые 
читать Коран и Евангелия на своих публичных собраниях по четвергам, никогда не 
позволяли непосвященному чужаку проникнуть в мистерии собственных доктрин. 
Разум[186] – единственный, кто сообщает душе (у них она смертна, хотя и 
переживает тело) животворящую и божественную искру Высшей Мудрости или, как они 
сами говорят, аль-Тамими, но она должна быть сокрыта от всех неверующих в 
Х'амзу. Предназначение души – искать мудрость, цель же земной мудрости – 
познать Вселенскую Мудрость, или "Бога", как называют этот принцип в других 
религиях. Это доктрина буддистов и ламаистов, которые говорят "Будда" там, где 
друзы скажут "Мудрость" – одно слово представляет собою перевод другого[187]. 
"Несмотря на внешнее заимствование религиозных обрядов мусульман, готовность 
учить своих детей в христианских школах, использование арабского языка и 
свободное общение с инородцами, друзы даже более евреев остались избранным 
народом", – говорит писатель. Их исключительно редко, можно сказать, почти 
никогда не обращали в чужую веру; они выбирают себе жен и мужей среди 
соплеменников и весьма твердо придерживаются своих традиций, срывая любые 
попытки выведать их сокровенные тайны. Вместе с тем они не фанатичны и не 
жаждут прозелитов.
В работе "Travels in Tartary, Thibet and China" Юк с огромным удивлением 
говорит о величайшей терпимости и даже внешнем почтении, выказываемом тибетцами 
другим религиям. Великий лама или, как он его называет, "Живой Будда", которого 
два миссионера повстречали в Чон-Лонге, недалеко от Кумбума, превзошел их 
своими хорошими манерами, а также тактом и вниманием, учтиво проявленным к их 
чувствам. Однако двое французов не поняли и не оценили его поступка и, похоже, 
весьма гордились оскорблением, нанесенным ими Хубилгану. "Мы ждали его... сидя 
на канге... и намеренно не встали его поприветствовать, лишь слегка отвесив 
поклон", – похваляется Юк (том I, гл.12). Но Великий лама "ничуть не смутился"; 
увидев, что они столь же намеренно "не предложили ему сесть", он лишь взглянул 
на них "удивленно" – и было отчего. Когда их требник привлек к себе его 
внимание, он испросил у них "дозволения посмотреть на него"; а затем, поднеся 
его "торжественно к своему челу", произнес: "Это ваш молитвенник; мы всегда 
должны уважать и свято чтить молитвы других народов". Это был хороший урок, но 
они его так и не усвоили. Хотелось бы посмотреть на того христианского 
миссионера, который благоговейно поднесет к своему челу Веды, Триштаку или 
Грантх и публично выкажет почтение молитвам других народов! Однако если 
тибетский "дикарь", языческий Хубилган был самою вежливостью и любезностью, то 
двое французских "Лам Иеговы", как аббат Юк именовал себя и своего компаньона, 
вели себя как невежественные архаровцы. И подумать только, кичились этим в 
печати!
Ламаисты не более друзов стремятся обрести прозелитов. Оба народа имеют свои 
"школы магии" – в Тибете подобные школы действуют при некоторых лхакхангах 
(ламаистских монастырях), у друзов же – в тщательно охраняемых криптах 
посвящений, куда не допускается ни один посторонний. Как тибетские Хубилганы 
являются воплощением духа Будды, так и Уккали друзов – которых некоторые 
писатели ошибочно называют "спиритуалистами" – являются воплощениями Х'амзы. 
Оба народа имеют определенную систему паролей и знаков отличия среди неофитов, 
и мы знаем, что они почти идентичны, так как некоторыми из них пользуются 
теософы.
В мистической системе друзов существует пять "посланников" – провозвестников 
"Слова Высшей Мудрости", занимающие то же самое положение, что и пять 
Бодхисаттв или Хубилганов Тибета, каждый из которых является облеченным плотью 
храмом духа одного из пяти Будд. Давайте посмотрим, что можно о них сообщить. 
Имена пяти главных "посланников" друзов или, скорее, их титулы, ибо имена эти 
родовые, как в иерархии друзов, так и в тибетской, и по смерти "посланника" 
титул переходит к его наследнику – таковы:
1) Х'амза[188] или аль-Хамма (духовная мудрость), почитаемый как Мессия, устами 
которого глаголит Воплощенная Мудрость.
2) Исмаил – аль-Тамими (Вселенская Душа). Он подготавливает друзов к посвящению 
– преисполнению "мудрости".
3) Мухаммед (Слово). Его обязанность – надзирать за поведением и нуждами своих 
собратьев, своего рода епископ.
4) Салама (Предшествующий), именуемый "Правое Крыло".
5) Мокшатана Бохаэддин (Последующий), именуемый "Левое Крыло".
Двое последних являются вестниками между Х'амзой и Братством. Превыше этих 
живых посредников, неизвестных никому, кроме главных Уккалей стоят десять 
Воплощений "Высшей Мудрости", последнее из которых возвратится в конце 
стремительно приближающегося цикла, хотя никто, кроме аль-Хаммы, не знает 
урочного дня. Этот последний "посланник", в соответствии с циклическим 
возвращением событий, является также и самым первым, пришедшим с Х'амзой, то 
есть Бохаэддином. Имена этих Воплощений таковы: Али А-Аллал, являвшийся в Индии 
(мы полагаем, Кабир); Албар – в Персии, Алиа – в Йемене; Моилл и Кахим – в 
Восточной Африке; Моесса и Хадди – в Средней Азии; Албу и Мансур – в Китае; 
Буддеа, то есть Бохаэддин[189] – в Тартарии; откуда пришел посланник, туда он и 
вернется.