представить этимологию наиболее священных терминов в церковном ритуализме.
XIII
Обратим ненадолго наше внимание к собраниям "строителей высшего Храма" в раннем 
христианстве. Рагон ясно показывает нам происхождение следующих терминов:
(а). Слово "месса" произошло от латинского мessis - "урожай", отсюда образовано 
существительное Мессия "тот, кто делает урожай созревшим", Христос, Солнце.
(б). Слово "ложа", используемое масонами, слабосильными последователями 
посвященных, имеет своим корнем лога (лока в санскрите), местность или мир; и в 
греческом языке логос, слово, речь, рассуждение; оно обозначает в своем полном 
значении "место, где обсуждаются определенные вопросы".
(с). Такие собрания логоса у древних посвященных масонов стали называться 
sinaxis, "встречами" братьев с целью моления и прославления coena (ужина), в 
котором использовались только бескровные жертвоприношения плодов и зерна. 
Вскоре после этого такие жертвоприношения стали называться hostiae, или 
священными и чистыми гостиями, в отличие от нечистых жертвоприношений (как в 
слове военнопленный, hostes, откуда произошло слово заложник, hostage). И так 
как эти приношения состояли из плодов урожая, первых плодов messis, отсюда и 
произошло слово "месса". Поскольку никто из отцов церкви не упоминает, как это 
сделали бы современные ученые, о том, что слово месса произошло от еврейского 
missah (oblatum, жертвоприношение), - первое объяснение столь же хорошо, как и 
второе. Для получения исчерпывающего исследования о слове missa и mizda, 
смотрите "Гностиков" Кинга, стр. 124 и далее.
Слово синаксис называлось также греками ??????? [собрание людей]. Оно имеет 
отношение к посвящением в мистерии. Оба эти слова, синаксис и агирмос,1-20 
вышли из употребления у христиан, а слово мисса, или месса, стало преобладать и 
осталось. Теологи скажут, желая скрыть его этимологию, что термин "мессия" 
(messiah) произошел от латинского слова missus (посланник). Но если даже это 
так, то оно, опять-таки, может быть отнесено столь же хорошо к Солнцу, 
ежегодному посланнику, который послан нести свет и новую жизнь земле и ее 
созданиям. Еврейское слово, обозначающее Мессию- mвshiah (помазанник, от mashah,
 помазывать) вряд ли применимо здесь и едва ли несет то же значение в церковном 
смысле; также и латинское слово missa (месса) не лучшим образом может быть 
образовано от другого латинского слова mittere, missum, "посылать", или 
"отпускать". Потому что таинство евхаристии - ее сердце и душа- основываются на 
освящении и приобщении гостией (жертвоприношении), облаткой (тонким, похожим на 
лист, хлебом), представляющей тело Христово, и такой хлебец из муки 
представляет собой прямое развитие жертвоприношений урожая или зерна. И 
опять-таки, древние мессы были коэнами (поздними обедами или ужинами), которые, 
из простой еды римлян, которые "умывались, умащивались и одевали облачения 
сенаторов" для обеда, становились священным принятием пищи в память о последнем 
Ужине Христа.
Новообращенные евреи во времена апостолов собирались на таких синаксисах, чтобы 
читать Евангелия и свои послания (апостольские). Св. Юстин (150 г. н. э.) 
рассказывает нам, что такие собрания проводились в день, называемый солнечным 
(Sunday, воскресенье, dies magnus, "великий день"), в дни, когда псалмы 
воспевали "сравнение крещения с чистой водой и agapae святого coena с хлебом и 
вином". Что должна была делать эта смешанная комбинация языческих римских 
обедов, появившаяся благодаря вторжению церковных догм в тайные мистерии, с 
еврейским Messiah, "тем, кто побуждает спуститься в преисподнюю" (или Гадес), 
или его греческим вариантом- Мессией. Как было показано Норком, Иисус "никогда 
не был помазан ни как первосвященник, ни как царь", и поэтому его название 
"Мессия" не может быть выведено из данного еврейского эквивалента. И это еще 
менее вероятно, поскольку слово "помазанник", или "натертый маслом" в 
Гомеровской терминологии, - это хрис, ????, и хрио, ????, - оба они значат 
помазать тело маслом. (См. "Эзотерический характер Евангелий").
Другой высший масон, автор "Источника Мер", суммирует всю эту imbroglio 
[путаницу] многих веков в нескольких словах, говоря:
"Фактически было два Мессии. Первый, побудивший себя спуститься в преисподнюю 
для спасения мира;1-21 он был солнцем, лишенным своих золотых лучей и 
увенчанным затемняющими лучами (символизирующими эту утрату), как колючками. 
Второй был победоносным Мессией, восходящим на эту вершину небесного свода, 
персонифицированный как Лев из рода Иуды. В обоих случаях у него есть крест..."
В амбарвалиях, празднованиях в честь Цереры, арваль (помощник верховного жреца),
 облаченный во все белое, клал на гостию (груду жертвоприношений) пшеничную 
лепешку и вино с водой, совершал возлияния и давал испить другим. 
Жертвоприношения делались тогда верховным жрецом. Это символизировало собой три 
царства природы - пшеничная лепешка (растительное царство), жертвенная чаша, 
или потир (минеральное), и мантия (похожее на шарф облачение) иерофанта, конец 
которой он обматывал вокруг кубка с жертвенным вином. Это облачение 
изготовлялось из чистой белой кожи ягненка.
Современный священник повторяет жест за жестом действия языческого жреца. Он 
поднимает хлеб и предлагает его для освящения; благословляет воду, которую 
следует налить в потир, и затем наливают туда вино, окуривает благовониями 
алтарь, и т. д., и т. д., и, входя в алтарь, умывает руки, говоря: "Я умываю 
свои руки среди НЕВИННЫХ и обхожу твой алтарь, о, Господь". Он делает это, 
потому что древний языческий жрец делал то же самое, говоря: "Я умываю (святой 
водой) свои руки среди НЕВИННЫХ (полностью посвященных братьев) и обхожу твой 
алтарь, о, великая Богиня (Церера)". Трижды обходил верховный жрец вокруг 
алтаря, осыпанного подношениями, неся высоко над своей головой сосуд, покрытый 
концом своей снежно-белой мантии из ягнячьей кожи...