случилось следующее. Его повар через неделю или две по появлении его ученого 
сочинения между англо-индийцами был укушен коброй. Проходивший мимо дома буни 
вызвался спасти несчастного. Именитый натуралист уже приготовился было 
приказать 
вытолкать буни за порог, как майор Келлей и другие офицеры упросили его 
"попробовать". Презрительно махнув рукой и объявив, что через час его повара 
все-таки 
не станет, доктор согласился. Через час повар стряпал почтенному ученому и его 
гостям 
обед на кухне, а сам профессор чуть было не кинул свое новое сочинение в огонь..
. 
День становился страшно знойным; солнце накалило скалы до такой степени, что 
они 
жгли ноги даже сквозь толстые подошвы. Мы решились уйти домой, то есть в нашу 
прохладную пещеру, находившуюся шагах в шестистах от большого храма.
 
 
VIII
 
Пройдя портик у главного входа, мы заметили стоящего отдельно от толпы молодого 

человека, поразившего нас своею идеальною красотой. То был член секты садху, 
"кандидат во святого", как выразился один из нашей компании.
Эти садху отличаются от прочих сектантов. Они не ходят нагими, не покрывают 
тела 
мокрою золой, не носят отличительных знаков на лице и лбу и не покланяются 
идолам. 
Принадлежа к строгой секте адвайти школы веданты, они признают лишь Парабрахму 
(великого духа). Одетый в довольно приличную светло-желтую кисейную рубашку без 

рукавов, с длинными распущенными волосами, садху стоял с непокрытою головой, 
опершись локтем на корову, с выросшею у ней из горба "пятою ногой". Это 
удивительное 
произведение природы обмахивалось своею пятою ногой, словно рукой, чеша голову 
копытцем и хлопая им по ней мух. Приняв сперва этот запасный член за фокус, мы 
очень 
недоверчиво смотрели как на него, так и на красивого обладателя коровы; но, 
подойдя 
ближе, мы убедились, что то действительно была игра шаловливой природы, а не 
хитрость 
человека. Мы узнали от хозяина, что это животное было подарено ему магараджей 
Холькаром и уже два года кормило его своим молоком, единственной его пищей.
Садху - ученики и последователи раджа-йога обыкновенно секты ведантистов (как 
уже 
сказано выше), то есть посвященных мистиков, совершенно отрешившихся от света и 

ведущих целомудренную жизнь монахов; они не отличаются каким-либо особенным 
костюмом, кроме белого тюрбана и длинных волос. Между садху и буни (учеников 
шиваитов) существует смертельная вражда, выражающаяся с одной стороны 
молчаливым 
презрением, а с другой - неудачными со стороны буни попытками стереть садху с 
лица 
земли. Эта неприязнь напоминает антагонизм "света и тьмы", нечто вроде дуализма 

Ахура-Мазды и Аримана у последователей Зороастра. На первых народ взирает как 
на 
магов, сынов солнца и божественного начала; на вторых - как на опасных колдунов.
 
Наслышавшись о репутации первых и их "чудодейных" способностях, сгорая 
любопытством увидеть на деле приписываемые им (даже многими англичанами) чудеса,
 
мы очень просили садху навестить нас вечером в нашей вихаре. Но красивый аскет 
наотрез отказался, под предлогом, что мы поселились в храме идолопоклонников, 
одна 
атмосфера которых действует на него неприязненно. Видя его непреклонность, мы 
было 
пробовали предложить ему денег, но он решительно от них отказался, и мы ушли.
Тропинка, или скорее выем на почти перпендикулярной стене скалы к нашей вихаре, 

ведет от главной пещеры вдоль обрыва в 900 футов глубины. Требуется верный глаз,
 
твердая поступь и очень крепкая голова, чтобы при малейшем неосторожном шаге не 

скатиться в пропасть; тут посторонняя помощь почти бесполезна, так как по этому 
выему 
(около двух футов ширины) идти двум особам рядом положительно невозможно. 
Пришлось пробираться гуськом, призывая на помощь все имеющееся налицо 
присутствие 
духа; у некоторых же из нас этот дух находился в бессрочном отпуску. Особенно 
неприятно было положение нашего американского полковника, весьма полного,