любое понятие. Услышишь «кошка», и вспомнишь именно кошку. Именно благодаря Его 
Величеству Слову заражающие импульсы значения непроизвольно присоединяются к 
вызываемым услышанными словами понятиям, взаимодействуя с другими, 
самостоятельно создаваемыми сознанием значениями. В результате, указанные 
импульсы, становятся   достоянием собеседника, но при этом они, вследствие 
своего происхождения не соотносятся с его личным опытом. Словом настраивается 
психоэнергетический импульс, слово четко привязывает этот импульс к значению. 
Услышал «кошка», воспринял невербальное излучение собеседника при слове «кошка» 
(он кошку ассоциирует с крокодилом), запомнил, передал получившегося уродца 
дальше. И так далее, и тому подобное. Соответственно, в обществе наряду с легко 
осознаваемым слоем вербального и невербального общения сосуществует 
слабоосознаваемый информационный заражающий слой не связанных с опытом каждого 
человека  эмоциональных констант, передающихся непроизвольно и образующих общий 
эмоциональный фон, или контекст, так или иначе участвующий в формировании 
закрепляющихся в памяти человека значений понятий, особенно если они 
дублированы словами. Этот слой в очень малой степени управляется отдельным 
человеком, он рождается только группой, фактически охраняющей эту контекстную 
информацию от искажения. Так возникают неконтролируемые связи группового, 
коллективного  взаимодействия, своего рода «информационная паутина» в 
энергетике человеческого взаимодействия.
Несмотря на этот вывод, все вроде бы не так страшно. Пусть имеется такой 
информационный слой, не зависящий от сознания каждого в отдельности и мало нами 
осознающийся. Подобный слой сам по себе мог бы не представлять ни угрозы, ни, 
соответственно, значительного интереса, разве что для воздействия на ближайших 
собеседников, потому что люди могут находиться в сотнях различных настроений и 
состояний и заниматься тысячами различных вещей. Какая уж тут угроза? Каждый 
индивидуальный нюанс должен нейтрализоваться. Все заняты своими делами, своими 
погремушками. Так могло бы быть, если бы не одна важная деталь. 
Любое общество обладает культурой. Культуру можно определить как весь в целом, 
представленный в идеальной форме общественный опыт, в содержании которого на 
протяжении веков сформировались типические  способы взаимодействия с 
реальностью и типические на них реакции.
При этом сами по себе знания, как предпосылки действий, составляя культуру, 
частично хранятся в литературных источниках, в документах, они материализованы 
в предметах. Но в значительно большей степени они хранятся, пусть в неполных и 
искаженных формах, но, - в психике людей. Если так можно выразиться, то 
культура практически не существует в целостном виде, она вся состоит из 
«частей», проявляясь и как бы оживая только в масштабных реакциях общества.
Таким образом, у культуры, формально, есть две составляющие: постоянная, 
существующая в объективной форме и запечатленная на различных носителях, и 
активная, «живая» составляющая, выраженная в текущем взаимодействии людей, как 
общественных индивидов. Культура немного похожа на самого человека: ведь опыт и 
знания надолго запечатлены в нашей памяти, а ощущения, впечатления, эмоции 
быстро сменяют друг друга.
И в обоих этих планах культуры неотъемлемым образом присутствует уже 
рассмотренный нами слой эмоционально значимых переменных, значений, который 
существует помимо  и вне любой индивидуальной логики. В культуре запечатлен 
невероятно значительный, огромный слой, которого мы не знаем и содержание 
которого мы никогда не сможем понять до конца!
Он представляет собой скорее накопленную сумму иррациональностей, рожденных в 
слабо осознанных взаимоотношениях, он создан уже не индивидуальными сознаниями, 
но гигантской вычислительной машиной человеческого сообщества. И еще при всем 
при этом описанный нами слабоосознаваемый слой прекрасно координирован и 
наложен на существующие переменные общественного сознание, на обладающие 
значениями фигуры. Вместе с тем, рационализировать его полностью в принципе 
невозможно. Этот слой формирует собой новую данность – коллективное 
бессознательное. 
Действительно, такое название справедливо. Даже, может быть, правильнее было бы 
использовать термин «метасознательное» («мета» означает «средний», 
«промежуточный») или даже «транссознательное», так как оно существует меж нами 
и проходит через сознание каждого из нас и всех вместе,  оставаясь, тем не 
менее, для нас почти неведомым. Оно почти не осознается и не перерабатывается 
сознанием, но все равно оказывает свое воздействие на любого из нас. Оно 
изменяет наше поведение непонятным сознанию, но совершенно определенным для 
этого слоя образом. Этот слой по своей природе обладает свойством «подправлять» 
мышление человека, – хотя мы, в общем-то, немного наивно считаем себя 
свободными! 
Коллективное бессознательное питается энергией и информацией  индивидуумов, 
подобно тому, как для нашего энергоинформационного существа клетки нашего мозга 
являются только лишь механизмами. Но, поскольку отдельные личности в обществе 
связаны между собой куда менее плотно, чем клетки мозга, то поэтому 
коллективное бессознательное, в нашем понимании, - сознания не имеет. Его 
реакции значительно медленнее реакций человека, количество обратных связей 
минимально. Однако все его реакции располагаются в важной для каждого 
общественного индивидуума зоне.
  Коллективное бессознательное, по определению,  собственно сознанием не 
обладает. Оно, словно вода к руслам и озерным ложам, припадает к силовым линиям 
и узлам энергоинформационной  сети человечества. Словно огромный паук - к 
«нитям» и «узлам» паутины.  И это проявление жизни коллективного 
бессознательного, – совершенно неизбежно! И вполне для него «естественно». Что