Пока существует религия, между людьми не может быть единства. Вы меня 
понимаете? 
      Каждая религиозная конфессия — это, своего рода, пройденный этап на пути 
прогресса. Все религии враждуют между собой. 
      Христиане тратят всё своё время и деньги на то, чтобы обратить всех в 
свою веру, провозглашающую неизбежность воздаяния за грехи. 
      Иудеи хотят навечно остаться в изоляции в мечтах о собственной 
богоизбранности. Мусульмане помышляют о всеобщем братстве, объединении 
правоверных и священной войне. 
      А мы, на Востоке, со всей нашей мистикой, хуже их всех. Мы отвергаем 
реальный мир ради блаженной внутренней жизни, которую никто толком не понимает. 

      И во всём этом хаосе метафизики никому нет дела до реального прогресса, 
до облегчения бремени нищеты, до забот о том, чтобы каждый тибетский ребёнок 
получил образование.
      Но ничего, подождите, — продолжал он. — Мы обязательно найдём решение 
всех этих проблем. И вы просто обязаны помочь нам. 
      С тех пор как Уилсон Джеймс навестил вас в Америке, мы следим за всеми 
вашими перемещениями, а также за действиями голландцев. Я заранее знал, что вы 
появитесь здесь и будете замешаны во всём этом.
      Я был сильно изумлён.
      — Да-да, нам известно о вас буквально всё. Мы в Америке работаем куда 
активнее, чем вы думаете. 
      Ваша разведка способна взять под контроль Интернет. Но неужели вы думаете,
 что мы не можем сделать то же самое? Вы и вся ваша секта никуда от меня не 
денетесь. 
      Как вы думаете, как мы смогли отыскать вас в такую погоду? Да, благодаря 
силе разума. Моего, естественно. Где бы вы ни очутились, я всегда найду вас. 
      Даже здесь, в этой заснеженной глуши, вам не укрыться от меня. Я чувствую 
ваше присутствие. Сначала я выследил вашего дружка Иня. А теперь пришел ваш 
черёд.
      В первый момент я даже не мог понять, что он имеет в виду, но затем, мне 
вспомнилось, как я побывал в китайском доме в Али. Солдаты положили меня под 
какую-то установку... Меня охватила новая волна страха, но, буквально через миг,
 она превратилась в приступ отчаянного гнева.
      — Вы — сумасшедший! — воскликнул я.
      — Да, конечно, по-вашему, я сумасшедший. Но будущее — за мной. — Он 
придвинулся вплотную ко мне, его лицо так и пылало от возбуждения и гнева. — 
Довольно этой дурацкой невинности! Вы должны рассказать мне всё. Вы меня 
поняли? Абсолютно всё!
      Я понимал, что Чань вряд ли рассказал бы мне обо всём так подробно, если 
бы собирался выпустить меня, но в тот момент я уже не думал об этом. 
      Я разговаривал с чудовищем, и меня захлестнула волна ярости. И я уже 
совсем было собрался обрушить на него свои проклятия, как вдруг, откуда-то из 
дальнего угла комнаты услышал голос:
      — Не делай этого! Это ослабит тебя!
      Полковник удивлённо обернулся; я посмотрел в ту же сторону. Там, у двери, 
стоял другой охранник, а рядом с ним, возле маленького столика, — Инь. Охранник 
сбил его с ног.
      Я вскочил и бросился к Иню, а полковник, отрывисто сказав что-то 
по-китайски охранникам, быстро вышел из палатки. На лице Иня были заметны 
синяки и ссадины.
      — Инь, как ты себя чувствуешь? — спросил я, помогая ему подняться и сесть 
на постель.
      — Да всё нормально, — отозвался он, потянув меня за руку, чтобы я сел 
рядом с ним. — Они схватили нас сразу же после того, как вы ушли. — Его глаза 
так и сверкали от волнения. — Ну, расскажите, что с вами случилось потом. Вам 
удалось найти Шамбалу?
      Я предупреждающе прижал палец к губам.
      — Они скорее всего оставили нас наедине именно для того, чтобы подслушать,
 о чём мы будем разговаривать, — прошептал я. — Наверняка всюду понатыканы 
подслушивающие устройства. Здесь нам нельзя говорить.
      — Нет, мы должны рискнуть, — отвечал Инь. — Пойдёмте поближе к печке. Тут 
достаточно шумно. Расскажите мне, что же с вами случилось?
      В последующие полчаса я рассказал ему об удивительном мире, который я 
обнаружил в Шамбале, а затем, перейдя на чуть слышный шепот, упомянул о храмах.
      Глаза Иня широко раскрылись от изумления.
      — Значит, вам не удалось узнать всего, о чём гласит Четвертая ступень? 
      Я покачал головой.
      — Это известно только обитателям храмов.
      И я рассказал ему о Таши и Уиле, а также обо всём, что поведала мне Ани 
об учении, создаваемом обитателями храмов.
      — И что же ещё она сказала? — спросил Инь.
      — Она настаивала, что у нас не должно быть врагов, — отвечал я.
      На лице Иня появилась гримаса боли, и он проговорил:
      — Но ведь вы держали себя с полковником как раз наоборот. Вы пытались 
обрести силу в гневе. Такие же ошибки допускал и я. Вам просто повезло, что он 
не пристрелил вас на месте.
      Я опустил голову, понимая, что мои эмоции действительно вышли из-под 
контроля.