|
упал прямо на меня.
Несколько мгновений я пролежал с закрытыми глазами, а затем, медленно
приоткрыл их, пытаясь вспомнить опасные ситуации, в которые я попадал в своей
жизни и в которых меня посещало чувство покоя.
Таши, тем временем, выбирался из сугроба. Я с улыбкой взглянул на него.
— В чём дело? — спросил он.
— В этом и впрямь что-то есть.
Встав на ноги, Таши принялся отряхиваться, а затем произнёс:
— Видите, как всё обошлось, когда вы представляли себе только
благополучный исход?! С этой тайной не идёт ни в какое сравнение тот временный
прилив сил, который даёт гнев!
Я кивнул, дав себе слово всегда помнить об этом.
В последующие два часа мы пробирались по заснеженной долине, перешли
через замёрзшую реку и начали подниматься по отлогому склону у подножия горы.
Снегопад заметно усилился.
Внезапно Таши остановился.
— Там, впереди, что-то движется, — проговорил он.
— Что же это было? — спросил я.
— Что-то похожее на человека. Пошли скорее.
Мы подошли к самому подножию горы. Её вершина возвышалась над нашими
головами на добрых две тысячи футов.
— Здесь где-нибудь должен быть перевал, — произнёс Таши. — Перебраться
через вершину мы не сможем.
В этот момент мы услышали прямо перед собой шум падающих камней.
Переглянувшись, мы с Таши медленно двинулись в сторону больших расщелин.
Осмотрев последнюю из них, мы увидели человека, отряхивающего с одежды
снег. Вид у него был усталый. Одно его колено было обмотано окровавленной
повязкой. Я не мог поверить своим глазам. Это был Уил!
— Не беспокойся, — сказал я, обернувшись к Таши. — Я знаю этого человека.
— Затем я повернулся в сторону Уила и крикнул.
Он, услышав нас, прижался к боковой стене, готовый, несмотря на раненую
ногу, в любой момент броситься от нас наутёк.
— Это я! — крикнул я и назвал свое имя.
Уил на мгновение выпрямился, а затем снова опустился на снег. На нём были
толстый белый плащ и прочные защитные штаны.
— Ты появился как раз вовремя, — проговорил Уил, улыбаясь. — Я ждал, что
ты придёшь.
Таши подошел к нему и осмотрел ногу. Я познакомил их. Затем я, как можно
более кратко, рассказал Уилу обо всём происшедшем со мной: о том, как я
встретил Иня, спасался бегством от китайцев, учился развивать энергетические
поля, прошёл через врата и, наконец, достиг колец Шамбалы.
— Я уж не знал, где и искать тебя, — продолжал я, указывая рукой на
заснеженную долину. — И вот, теперь всё уничтожено. Это результат влияния
китайцев.
— Я знаю, — отозвался Уил. — Мне уже приходилось спасаться от них.
И он стал рассказывать о своих приключениях. Как и я, он научился
максимально развивать своё молитвенное поле, и ему было разрешено войти в
Шамбалу. Он побывал и в другой части колец, жил в одной семье и углубился в
изучение легенд.
— Попасть в храмы очень трудно, — произнёс Уил. — Особенно теперь, когда
всюду шныряют китайские солдаты. Мы должны убедиться в том, что в нашем
молитвенном поле нет ничего негативного.
Он пристально взглянул на меня: — Вот почему твоим спутником был Инь.
Неужели он не сказал тебе, что может случиться?
— Мне казалось, я и сам понимаю, как избежать активных образов страха.
Видно, падение моей энергетики вызвал гнев против китайских солдат.
Уил ещё больше встревожился и хотел было что-то сказать, но в этот момент
мы услышали рокот вертолётов. Они явно приближались.
Мы начали карабкаться на гору, пробираясь между огромными каменными
глыбами и снежными сугробами.
Всё вокруг казалось очень хрупким и ненадёжным. Мы поднимались уже минут
двадцать, не проронив ни слова. Ветер стал ещё сильнее, и снег так и хлестал
нам в лицо.
Уил остановился и опустился на одно колено.
— Слышишь? — проговорил он. — Что это такое?
— Это опять вертолёты, — отвечал я, сам испугавшись своего волнения.
Прислушавшись, мы поняли, что вертолёты пробились сквозь нависающую
пелену облаков и теперь направляются прямо к нам.
Уил, слегка прихрамывая, продолжал подниматься по заснеженному склону, а
я на мгновение замер, услышав сквозь рокот вертолётов что-то ещё. Это было
похоже на шум товарного поезда.
— Смотри! — крикнул Уил, обращаясь ко мне. — Это лавина!
Я попытался отбежать в сторону, но было слишком поздно. Мощная снежная
волна ударила мне в лицо и опрокинула навзничь. Волна понесла меня, то и дело
переворачивая и засыпая с головой или, наоборот, выталкивая на поверхность
грохочущей лавины.
И когда я совсем было смирился с тем, что всё погибло, я почувствовал,
что лавина остановилась. Я не мог пошевелиться.
Моё тело было полностью завалено глубоким снегом. Я попытался сделать
вдох, но воздуха не было. И я понял, что смерть близка.
|
|