ил, что пока Бхишма не будет убит, ничего нельзя 
сделать. 
И тут с уст искателя сердец слетели слова испытания. "Слушай, завтра я пойду и 
убью 
его". Согласится ли Юдхиштхира? Ведь на его пути стояло обещание - вы, наверно, 

помните, что когда Дурйодхана и Арджуна пришли к спящему Кришне, у них возник 
вопрос, что кому достанется. Кришна один, невооруженный, должен был пойти на 
одну 
сторону, другой же доставалась его мощная армия. Арджуна выбрал безоружного 
Кришну; 
Дурйодхана же - армию, готовую к бою. Таким образом, в обещание аватары входило,
 
что сам он не будет сражаться. Он отправился на битву безоружным и облаченным 
только 
в желтую шелковую одежду, держа в руках лишь кнут возничего. Чтобы побудить 
Арджуну 
сражаться, он дважды спрыгивал с колесницы с кнутом в руке, будто собирался 
атаковать 
и убить Бхишму. И каждый раз Арджуна останавливал его, напоминая о его словах. 
И вот 
наступило испытание для безупречного царя, как его часто называли. Должен ли 
Кришна 
нарушить свое слово, чтобы добиться победы? Но тот стоял твердо. Его ответ был 
таков: 
"ты дал обещание, и оно не может быть нарушено". Он прошел испытание, он 
выстоял. Но 
в этом благородном сердце все же оставалась одна слабость, которая подспудно не 
давала 
ему приблизиться к Господу. Это была неспособность проходить испытания в 
одиночку, 
склонность полагаться на кого-то более сильного, который бы поддержал его 
собственное 
решение. Эта слабость должна была быть выжжена огнем. В критический момент 
битвы 
он узнал об успехе Дроны, сметавшем все на своем пути, что он непобедим и 
единственный путь убить его - распространить слух о том, что его сын погиб. 
Тогда бы 
он уже не стал сражаться. Бхима убил слона, которого звали так же, как и сына 
Дроны, и 
сказал так, чтобы Дрона услышал: "Ашваттхама убит". Но Дрона не стал бы этому 
верить, 
пока это не сказал и царь Юдхиштхира. Для царя наступило испытание. Скажет ли 
он 
формальную правду, которая по сути - ложь, чтобы выиграть битву? Он отказался и 
не 
стал это делать даже по просьбе брата. Но смог ли бы он в одиночку держаться 
истины, 
когда все, кого он уважает, казалось бы, приняли другую сторону? И Великий 
сказал: 
"скажи ему, что Ашваттхама убит". Должен ли он был поступить так, раз его 
попросил сам 
Шри Кришна? Должен ли был он сказать ложь, потому что так посоветовал тот, кого 
он 
почитает? Нет, ни Бог, ни человек не должны заставить душу совершить то, о чем 
она 
знает, что это против Бога и его закона, и лучше пусть она останется одна во 
вселенной, 
чем согрешит против истины. И когда под прикрытием авторитета того, кого 
почитал 
Юдхиштхира, была сказана ложь, которую он в глубине сердца и так желал сказать, 
он пал 
- его колесница опрокинулась на землю, и печаль и страдания сопровождали его до 

самого последнего дня, пока он один не предстал перед лицом царя небес и не 
поставил 
долг защиты даже собаки выше божественного приказа и небесного блаженства. 
Тогда он 
показал, что преподанный ему урок дал свои очищающие результаты, и сердце его 
свободно от малейшей слабости. Но ведь люди говорят, что Шри Кришна посоветовал 

сказать ложь? Братья мои, разве вы не видите, что стоит за иллюзией? И разве 
есть что-
либо в мире, что не совершается Высшим? Нет никакой жизни, никакого Я, кроме 
как его, 
ничего, кроме его жизни по всей его вселенной, и каждое действие - это в конце 
концов 
его действие. "Из обманов я - азартная игра",* равно как и гимны Вед - говорит 
он. 
Странный и трудный урок, но все же истинный. На каждой стадии эволюции нужно 
выучить свой урок. Он дает все уроки; ведь на каждой стадии роста нужно 
предпринять 
следующий шаг, и очень часто это прохождение через опыт зла, чтобы страдание 
выжгло 
желание зла из самого сердца. И точно так же, как нож хирурга и нож убийцы - 
две 
формы того же, оба могут резать