Шакпори дети почти всегда работали. Почти не слышно было щелканья молитвенных 
мельниц — изредка их крутили старые монахи. В общем — ни чистоты, ни дисциплины,
 
ни порядка, к которым я уже привык.
   — Ну, Лобсанг, не хочешь ли ты остаться тут и вести вольную жизнь, как и все 

здесь? — спросил меня учитель.
   — Конечно, нет! Они похожи на толпу дикарей. Мой Наставник рассмеялся: — 
Семь 
тысяч дикарей! Не много ли? Достаточно горстки шалопаев, чтобы бросить тень на 
всю общину, не так ли?
   — Вполне возможно, — отвечал я. — Однако название своему монастырю они дали 
красивое — «Живая изгородь из шиповника», хотя я бы назвал его по-другому...
   Лама смотрел на меня и улыбался:
   — Думаю, ты бы навел здесь порядок.
   Я лишний раз убедился в том, что в нашем монастыре царила строжайшая 
дисциплина, в то время как в других монахи что хотели, то и делали. Хотелось им 

бездельничать — они бездельничали, и никто им слова не говорил.
   Монастырь Сера, или «Живая изгородь из шиповника», находился в пяти 
километрах от Поталы и входил в систему монастырей с общим названием «Три 
престола». Самым большим монастырем в этой группе считался Дрэпунг с 10 
тысячами 
монахов. Затем шли Сера с 7500 монахами и Гэндан, где было около 6 тысяч 
монахов. Все три монастыря походили на настоящие города с улицами, храмами, 
учебными заведениями, различными административно-хозяйственными зданиями. Улицы 

патрулировались стражниками из провинции Кам. Сейчас, разумеется, их место 
заняли китайские солдаты.
   Шакпори был небольшим, но очень влиятельным монастырем. Как «Храм Медицины», 

он был в те времена средоточием медицинских наук и имел внушительное 
представительство в составе тибетского кабинета министров.
   В Шакпори нас обучали приемам дзюдо. Я употребляю слово «дзюдо» для большей 
ясности, поскольку тибетское название этого вида борьбы — «Сунгтру Кьен-катиль 
де-по ле-ле-по» — невозможно перевести. Непереводим и соответствующий 
технический тибетский термин — «амарее». На самом деле дзюдо — лишь начальная, 
элементарная ступень тибетской борьбы. Не в каждом монастыре изучали борьбу, но 

нам, будущим ламам-врачам, знание элементов и приемов борьбы необходимо было 
для 
самоконтроля, а также в качестве средства обезболивания или выключения сознания 

пациента (скажем, при хирургическом вмешательстве). Эти же навыки бывали очень 
кстати во время поездок в опасные районы — ведь куда только ни приходилось 
ездить ламам-медикам...
   Старый Тзу был настоящим профессором дзюдо, возможно, лучшим борцом в Тибете.
 
Начав обучать меня с четырех лет, он раскрыл мне многие секреты этой борьбы, 
известные лишь ему одному. В сущности, он передал мне все, чем сам владел, — 
ради удовлетворения хорошо выполненной работой. По нашим понятиям, борьба — 
средство самообороны и самоконтроля человека, а не способ завоевывать призы. В 
Тибете говорят, что сильный человек может позволить себе быть мягким и добрым, 
а 
бузотерство, бахвальство и задиристость — удел слабых.
   Наше дзюдо позволяет усыплять человека во время врачевания перелома кости 
или 
удаления зуба, чтобы он не чувствовал боли. Мы умели без особого труда и риска 
ввести человека в бессознательное состояние на несколько минут или часов. Он об 

этом даже не догадывался, а очнувшись чувствовал себя как обычно. Было 
любопытно 
наблюдать за таким пациентом. Если он говорил в момент потери сознания, то, 
проснувшись, продолжал разговор с прерванной фразы. Очевидно, что такие методы 
анестезии таят в себе определенную опасность, поэтому ими разрешают 
пользоваться 
только тем, кто прошел строгие квалификационные испытания. Эти методы включают 
в 
себя и приемы дзюдо, и элементы мгновенного гипноза. Специалисты, прошедшие 
подобную подготовку, подвергаются также специальному гипнотическому 
блокированию, которое исключает попытки злоупотребления полученными 
возможностями.
   Ламаистский тибетский монастырь — это не просто место, где живут монахи и 
религиозно настроенные люди, но это целый автономный город со своими службами и 

своим комфортом. У нас был театр, где ставились пьесы на традиционные 
религиозные сюжеты. Наши музыканты всегда готовы были блеснуть своим искусством 

и подтвердить свое превосходство над музыкантами других монастырей. Те монахи, 
у