На известной картине художника Г. Г. Мясоедова «Земство обедает» (1872) 
сочувственно изображены крестьяне-ходоки, пришедшие издалека в земство и 
терпеливо ожидающие конца его обеда.
   В сказке Салтыкова-Щедрина «Земский деятель» автор с иронией описал, как 
губернатор придавил все земские учреждения своей губернии.
   Между тем в земских учреждениях работало немало истинных подвижников, прежде 
всего врачей и учителей, принесших много пользы простому народу.
   Разнообразные типы земских врачей нарисованы Чеховым в рассказах 
«Неприятность», «Темнота», «Беглец», пьесах «Иванов» и «Дядя Ваня». Героя 
рассказа «Ионыч», земского доктора Старцева, лишенного гражданских идеалов, 
засосала провинциальная тина.
   Аналогичной земской реформе была городская: в 1870 году все граждане, 
платящие городские повинности с земли, торговли или промысла, получали право 
избирать ГЛАСНЫХ (депутатов) в ГОРОДСКУЮ ДУМУ. Исполнительным органом думы была 
ГОРОДСКАЯ УПРАВА во главе с ГОРОДСКИМ ГОЛОВОЙ. Действовавшая со времен 
Екатерины II почти бесправная ШЕСТИГЛАСНАЯ ДУМА с ее городским головой была 
упразднена, так же как и МАГИСТРАТЫ – сословная судебная инстанция для купцов и 
мещан.
   Городская дума с городской управой ведали всем городским хозяйством. Их 
деятельность строго контролировалась губернатором. Избранный думой городской 
голова также утверждался губернатором, а в Москве и Петербурге – царем. 
Нежелательные кандидатуры отметались. Тем не менее авторитет городской думы был 
весьма значителен. Руководящую роль в этих думах получило крупное дворянство и 
купечество. Председателем думы, как правило, избирался либо состоятельный 
дворянин, либо крупный фабрикант.
   Заседание городской думы очень комично изображено в рассказе Чехова «Господа 
обыватели».
   Престижная должность городского головы представлялась весьма заманчивой для 
многих купцов и богатых мещан; при выборах между ними развертывалась острая 
борьба.
   «– …Не быть мне головой! – сокрушается Бессеменов в пьесе Горького «Мещане». 
– Федька Досекин, слесарного цеха старшина, в головы метит… Мальчишка! Щенок!»
   В «Варварах» Горького один из персонажей – городской голова Редозубов, 
человек тщеславный и властный. «Это не голова, а пасть… глупая и жадная пасть»,
 – так говорят о нем.
   Купец Прохор Храпов в «Вассе Железновой» сокрушается, что после осуждения 
его зятя (мужа сестры) ему уже не быть городской головой – репутация семьи 
запятнана.
   В рассказе Чехова «Мороз» выведен городской голова купец Кремеев – миллионер,
 в молодости служивший сидельцем в рыбной лавке. В другом рассказе Чехова «Лев 
и солнце» показан объятый тщеславием городской голова купец Куцын, который 
нагло вымогает для себя у приезжего персидского сановника иностранный орден.
   О ликвидации в 1917 году должности городских голов вместе со всем прежним 
строем напоминает реплика Губина Нестрашному в пьесе Горького «Достигаев и 
другие»: «Что, брат? Вышиб меня из градских голов, а теперь и тебя вышибли? Да 
и кто вышиб, а?»
 
Пореформенный суд
 
   В 1864 году была проведена реформа суда. Прежний суд был сословным, для 
каждого сословия или нескольких сословий – свой. Не было ни предварительного 
следствия, ни прений сторон, пи защиты. Суды целиком зависели от администрации.
   Новый суд был объявлен независимым. В нем участвовали адвокаты, состоящие на 
государственной службе. Они назывались ПРИСЯЖНЫМИ ПОВЕРЕННЫМИ. Были еще и 
ЧАСТНЫЕ ПОВЕРЕННЫЕ – адвокаты, имевшие право выступать не во всяких судах, а 
только в тех, которые им выдавали разрешение на эту деятельность. Заседания 
суда сделались открытыми, публичными. В решении наиболее важных дел принимали 
участие ПРИСЯЖНЫЕ ЗАСЕДАТЕЛИ (12 человек), привлекаемые по жребию 
преимущественно из высших слоев местного населения. Они выносили свое мнение о 
виновности или невиновности обвиняемого, меру же наказания определял суд.
   Сцены такого рода судебных разбирательств показаны в «Братьях Карамазовых» 
Достоевского, «Воскресении» и «Живом трупе» Л. Толстого.
   Мелкие дела единолично разбирали МИРОВЫЕ СУДЬИ, избираемые на три года 
уездными земскими собраниями и городскими думами. Фигура мирового судьи, с 
которым наиболее часто приходилось сталкиваться населению, постоянно 
встречается на страницах русской литературы. В просторечии его называли 
«мировой», пренебрежительно – МИРОШКА. Однако в деревне мирового судью с 1889 
по 1912 год сменил всемогущий ЗЕМСКИЙ НАЧАЛЬНИК.
   Решение мирового судьи можно было обжаловать съезду мировых судей – МИРОВОМУ 
СЪЕЗДУ, кулуарная обстановка которого с юмором описана в известном рассказе 
Чехова «Сирена».
   Чеховского унтера Пришибеева судит мировой судья, который приговаривает его 
к месячному аресту. Рассказ написан в 1885 году, а после 1889 года такой суд на 
селе был бы невозможен: дело разбирал бы земский начальник.
   Мировому судье беспрестанно жаловался на крестьян кляузный и мелочный 
Иудушка Головлев в романе Салтыкова-Щедрина.
   В мировые судьи хочет баллотироваться незадачливый жених Ларисы Огудаловой – 
мелкий чиновник Карандышев («Бесприданница» Островского). Он надеется получить 
эту должность в захудалом уезде. Лариса объясняет: там кандидатов меньше, 
наверное, выберут.