и его стали гнать. Тогда он ушел в Смоленский монастырь Св. Креста, но народ 
продолжал приходить к нему. Клеветники не успокоились и преподобного 
представили 
на суд к епископу, обвинив его в ереси. Св. Авраамию запретили 
священнодействовать и беседовать с народом. Тогда начались засухи и болезни, и 
молебны не помогали. Свящ. Лазарь сказал епископу, что если он разрешит прп. 
Авраамию продолжить священнодействие, то все невзгоды прекратятся. Епископ 
просил прощения у святого, и по молитвам того вскоре пошел дождь. Так была 
доказана правда, и епископ в ознаменование этого основал монастырь в честь 
Положения Ризы Пресвятой Богородицы, а настоятелем назначил св. Авраамия. После 

пятидесятилетних подвигов преподобный скончался. Св. мощи его были скрыты в 
1611 
во время нашествия поляков и до сих пор не найдены.
   Память прп. Авраамию отмечается 21 августа/3 сентября.
   
   АВСЕНЬ (Баусень, Таусень, Усень, Говсень, Овсень, Овсей), в дохристианской 
Руси языческое божество, связанное с Новым годом, со сменою времен года, с 
началом весеннего солнечного цикла и возрастания плодородия, воплощал в себе 
начало года - прибытка (урожая).
   Имя этого божества упоминалось еще в н. XX в. в песнях-колядках, или 
овсеневых песнях, распеваемых во время праздника на стыке старого и нового года,
 
по церковному календарю в день Василия Великого (Васильев вечер, 1/14 января). 
Во время пения овсеневых песен поющие обыкновенно бросали зерна разного хлеба и 

овса, которые затем собирали и хранили до весеннего посева. В Малороссии в этот 

вечер комнату уставляли снопами: снопы клали и на самый стол, а посреди них 
ставили большой пирог; жена просила мужа "исполнить закон". Дети спрашивали: 
"Де 
ж наш батько?" (Где же наш отец?) - "Хиба вы мене не бачите?" (Разве вы меня не 

видите?) - спрашивал отец, сидя за столом и скрывшись за грудою снопов, пирогов,
 
вареников, книшей. "Не бачимо, тату" (Не видим, отец). - "Дай же Боже, щоб и на 

той год не побачили" (Дай Бог, чтобы и на будущий год не увидели). Этим актом 
выражалось желание, чтобы и наступающий год был столь же плодородным и дом 
хозяина изобиловал яствами.
   В Галиции при этом клали еще на стол рукоять плуга. Мальчики и парубки 
щедровали, вспоминая в своих щедрив-ках о Рождестве Христовом и о дне св. 
Василия, поздравляли всех с праздником, желали всем здравия и счастья, а себе 
просили подарка. Они же производили "засееванье", разбрасывая зерна по улицам и 

домам и приговаривая: "На счастье, на здоровье, на новый рок (год). Роди, Боже, 

жито, пшеницу, всяку пашницу". Очевидно, что эта приговорка осталась из какой-
нибудь песни, которой сопровождался обряд засеванья. В Малороссии мальчуганы, 
ходя по домам и разбрасывая из рукавов или из мешка семена, пели:
   
         Ходит Илья 
         На Василья, 
         Носит кучу Житяную. 
         Де замахне - 
         Жито росте -
         Жито пшениця,
         Всяка пашниця,
         У поле ядро,
         А в доме добро.
   
   Девушки же в это время гадали, так же как и на Святках или иным образом. Так,
 
испекши накануне пирог, в самую полночь девица выходила на улицу и, подойдя к 
чьей-нибудь хате, начинала прислушиваться к разговору; первое услышанное ею имя 

означает суженого, слово "иди" - замужество, "сядь" - возможность остаться в 
девках, а слово "ляжь" - смерть. Считали колья в плетне три раза по девяти и по 

последнему определяли качества суженого: если кол сучковатый - жених будет 
сердитый, если кол без коры - бедный, если в коре - богатый, и т. д.; слушали 
лай собак, чтобы знать, с которой стороны надо дожидать себе жениха.
   Способы гаданий были весьма разнообразны, но все они сводились к тому, чтобы 

узнать, выйдет ли девушка замуж.
   Один же из этих способов гадания, заговаривание каши, имел совсем другой 
смысл. Совершался он таким образом: старшая в доме женщина - хозяйка, взяв 
крупы 
из амбара, заваривала кашу на воде, принесенной старшим из мужчин в доме; 
затирание каши сопровождалось разными причитаниями, как, напр.: "Сеяли, ростили