выработав новый взгляд, сама не решится на такой шаг, то ее принудительное 
возвращение на почву господствующей в обществе культуры никогда не происходит 
безболезненно.

Хотя представители психоделического движения не призывают к мгновенным 
переменам 
в действующей системе ценностей, но они открыто заявляют, что не верят в нее и 
предлагают альтернативные решения. При более тщательном изучении 
психоделической 
философии можно сделать вывод, что она является не только противопоставлением 
уже существующим философским системам, но и верой, которая входит в 
противоречие 
с существующим общественным порядком, социальными институтами и инструментами 
власти.

Хотя психоделическую философию можно воспринять как религиозный идеализм, между 

ней и требованиями организованного и развитого общества существуют весьма 
реальные разногласия. Поэтому нет ничего удивительного в том, что философия, 
провозглашающая открытый негативизм, угрожающая цивилизованному образу жизни, 
вызвала у многих людей серьезные опасения.

"Хиппи знают, чего они не хотят, но не знают, чего они хотят", - говорили их 
родители, шокированные образом жизни своих детей. Внешний вид, отрицание 
нравственных установок и отсутствие уважения к старым идеалам, на которых были 
воспитаны родители, вызывают недовольство старшего поколения, считающего 
позицию 
бунтующей молодежи разрушительной и опасной. Для разочарованных родителей хиппи 

являются "эгоцентричными слабаками, излишне занятыми своими проблемами, чтобы 
быть полезными обществу. Хиппи стали синонимом грязи, заразы, апатии и 
наркотического дурмана".

Утопические "сады любви", такие как, например Хэйт-Эш-бери, "стали 
депрессивными 
и вульгарными". Одно из наилучших описаний этого места содержит книга "Тhe 
Human 
Вe-In" Элен Перри, которая - в качестве участника и наблюдателя - была 
свидетелем его расцвета и упадка. Она утверждает, что движение хиппи переживало 

свой апогей, когда коммуной еще не заинтересовалось общественное мнение. Вместе 

с ростом известности движение начало утрачивать свои основные черты и, как 
магнит, притягивать случайных людей.

"Толчея, убожество, болезни стали неизбежными, а деликатные "дети-цветы" 
превратились в благодатный объект для любой формы насилия, начиная от мещанских 

насмешек и заканчивая набегом мотоциклетных гангов".

Смит, Люк и Дернберг в статье "Любовь нуждается в опеке: Хэйт-Эшбери гибнет" 
описали "угнетающую картину болезней, воровства и нескончаемого насилия". 
Похожая участь постигла также коммуну в Йорквилле неподалеку от Торонто и 
множество других по всей Америке.




Обратная сторона психоделической луны


Очень скоро было замечено, что психоделические препараты выполняют 
парадоксальную функцию в процессе поиска более адекватных форм взаимопонимания 
между людьми. Это правда, что наркотики облегчают контакт, но замечено также, 
что личность, свободная в этом состояний от сдерживающих факторов, может 
контактировать только с теми, с кем ее объединяет общее отчаяние. Такая 
личность, на первый взгляд, бежит от одиночества и добивается чувства единства, 

но далеко не со всеми, а только с теми, кто чувствует себя такими же чужими в 
обществе. Таким образом, человек еще больше отделяется от своей культуры, 
становится социальным аутсайдером и даже преследуемым психопатом.

Но все-таки было бы ошибкой винить хиппи во всем зле, которое связано с их 
движением. Не совсем правильным является и полное отрицание проповедуемых ими 
идей или объяснение их существования исключительно разного рода патологиями. 
Обобщение может в этом случае привести к ошибочным выводам . Как бы кто ни 
понимал сущность движения хиппи, но у его возникновения есть свое 
социологическое объяснение.

Самым удивительным в психоделической философии является то, что она находит