и, начиная с архаического периода родо-племенных отношений;
2) собрать, рассмотреть и систематизировать все источники для видения 
социально-исторического процесса общественной помощи и общественного призрения;
3) рассмотреть исторические модели социальной помощи каждого периода;
4) выявить, что сделано предшествующими поколениями в этой области;
5) критически осмыслить имеющийся материал с учетом тенденций и перспектив для 
применения положительного опыта и работы в современных условиях.
      На самом же деле история социальной работы в России насчитывает более 
тысячи лет. В учебнике «Основы социальной работы» Павленок П.Д. пишет, что 
«Началом ее следует считать договор 911 г. князя Игоря с греками, который 
содержал в себе моменты, называемые ныне социальной работой».1
      Согласно «Повести временных лет», составленной в XII в. киевским монахом 
Нестором, которая послужила источником для работ Карамзина по «Истории 
государства Российского», отмечается не только жестокость славян в бою, но и их 
гостеприимство, а также то, что они «славились почтением к родителям и всегда 
пеклись об их благосостоянии».2 У  М. Забылина есть интересный материал об 
обычаях, обрядах русского народа, в котором говорилось, что «в специально 
построенных гонтинах, или храмах, менее священных, имелись одни лавки и столы 
для народных сходбищ, на которых угощали все население».3
      Подлинным толчком для развития благотворительности в России стало 
принятие христианства в 988 году. «Отменная набожность, усердие строению храмов 
и милосердие к нищим снискали любовь общую» к Ивану Калите, Владимиру 
Волынскому, Георгию Долгорукому, Андрею Боголюбскому, Святославу Киевскому, 
Олегу, Владимиру Мономаху, Святополку, Изяславу, Ярославу Мудрому. В летописи 
отмечается, что «в 1209 году первой женой Всеволода была Мария, родом ясыня, 
славная благочестием и мудростью. Она призывала сыновей жить в любви, что 
междоусобица губит князей и отечество, возвеличенное трудами предков, 
советовала быть трезвыми, приветливыми и в особенности уважать старцев».4 
Летописец хвалит ее за многие благотворительные деяния. Многие благородные дела 
князей Нестор отмечает действием христианского учения: гуманность, вера в силу 
добра, убежденность в важности человеколюбия, помощь ближнему – явились 
непреложными истинами.
      После принятия христианства средоточием социальной помощи стали церкви и 
монастыри. «Под их руководством люди учились понимать и исполнять заповедь о 
любви к ближнему», - считает автор работы «Исторические корни и традиции 
развития благотворительности в России» П.И. Нищеретний. «Любить ближнего – это 
прежде всего накормить голодного, напоить жаждущего».5
      Идея государственного призрения, сформулированная Стоглавым собором в 
правление Ивана Грозного не была реализована никем из его преемников, хотя 
благотворительностью занимались царь Федор, последний из династии Рюриковичей, 
Борис Годунов, Василий Шуйский, Михаил Федорович, Алексей Михайлович.6
      Конец эпохи нищелюбия пришелся на время царствования Петра I. По его 
инициативе были открыты госпитали, смирительные дома, содержание и обучение 
сирот и солдат в монастырях. Система государственного призрения в России 
сложилась при Екатерине II, издавшей в 1763 году указ об открытии в Москве, а 
затем в Петербурге воспитательного дома. А в 1773 году во всех губерниях России 
были созданы приказы общественного призрения, занимающиеся вопросами помощи 
нуждающимся.7
      Период с 1861 по 1917 гг. принято считать временем расцвета российского 
предпринимательства. Так оно и было на самом деле. «Впервые за всю предыдущую и 
последующую историю России самостоятельные люди получили возможность свободного 
развития, реализации всех заложенных в них деловых качеств»8, - считает В.А.
Сущенко в «Истории российского предпринимательства». Причиной такого всплеска 
благотворительности автор исследования видит в мощном развитии экономики страны.
 «Стык 2-х столетий ознаменовался настоящей транспортной революцией, 
совершенствованием путей сообщения; созданием системы коммерческих банков, 
ростом крупной индустрии, в первую очередь машиностроения с широким 
привлечением частного русского и иностранного капиталов. В торговле произошел 
переход от ярмарок, как основного места сделок, к биржам. На первое место среди 
сфер приложения частного капитала окончательно выступают крупная промышленность 
и финансовые операции».9
      Такого же взгляда придерживается и Л.В. Бадя в историческом очерке 
«Благотворительность и меценатство в России». Он считает, что размаху 
благотворительной деятельности способствовали не только «накопление капитала, 
что создавало материальную основу для ускоренного развития общественной и 
частной благотворительности, но и поощрительное законодательство».10 Однако, на 
наш взгляд, и В.А.Сущенко, и Л.В. Бадя очень сильно идеализируют деятельность 
отечественных предпринимателей. «Являясь в большинстве своем капиталистами и по 
рождению, и по роду занятий, они сумели подняться над узкоклассовыми интересами 
определенных социальных групп и сознательно действовали для достижения 
общенациональных целей».11
      К этой группе авторов присоединяется М.В. Фирсов в серии исследований по 
истории  социальной работы в России. «Капитализм не только породил новые формы 
угнетения, обострил многие противоречия социальной действительности, но и 
создал новые социальные условия, определил новые задачи в духовной и культурной 
жизни».12
      Почему же социальная работа возникла в России не в начале ХХ столетия, 
как в странах Запада, а в его конце?
      Ответ на этот вопрос дает В.И. Курбатов, автор учебника «Социальная 
работа». Он предлагает вспомнить, что начало ХХ в. в России «было отмечено 
повышенным интересом к политике, который отодвинул на второй план проблемы 
экономи