при суицидальных попытках, а не среди завершенных самоубийств.
  Другая группа мотивов сводится в конечном счете к смыслоут-рате, потере 
смысла своего существования, иначе говоря – к «кризису идентичности» как 
суицидогенному фактору. Такого рода кризисное состояние наступает обычно после 
35-40 лет, объясняя соответствующий возрастной «пик» самоубийств.
  Наконец, третья группа мотиваций – одиночество, старческая немощь, тяжелое 
заболевание, невозможность ухода за собой и т. п. – присуща старшим возрастным 
группам (70-75 лет и старше). Следует подчеркнуть, что самоубийство как 
социальное явление, его уровень и динамика объясняются не особенностями 
индивидуального положения тех или иных конкретных людей, а наоборот, условия 
социального бытия определяют конкретные условия существования людей. В 
частности, невозможность выполнить задуманное, реализовать свои потенциальные 
силы, способности, дарования – это одно из страшных последствий и сталинского 
тоталитарного режима, и брежневского застоя, да и «постсоветская» Россия не 
очень балует большинство своих граждан. То же относится и к трагической участи 
стариков, не обеспечиваемых в должной мере государством, одиноких или брошенных 
родными, воспитанными в духе эгоистического рационализма и бездуховного 
стяжательства.
  Семейное положение. Наличие семьи – в целом антисуицидальный фактор. Уровень 
самоубийств среди несемейных, одиноких обычно выше. И по нашим данным, в 
Санкт-Петербурге (в середине 80-х гг.) среди покушавшихся на самоубийство доля 
семейных (41,3% мужчин и 40,1% женщин) значительно уступает доле семейных лиц 
во взрослом населении города (74,7% мужчин, 66,6% женщин, по данным выборочного 
опроса населения). Это может свидетельствовать о том, что отсутствие семьи, 
одиночество, неустроенность в сфере семейно-бытовых отношений служат 
суицидогенным фактором.
  В то же время семейные конфликты также могут стать поводом трагического 
выбора. Эта двойственная роль семьи (без семьи – плохо, плохая семья – еще 
хуже) проявляется в мотивации суицидальных актов. Сводные данные по двум 
исследованиям (в Москве под руководством А. Г. Амбрумовой и нашему в 
Санкт-Петербурге) представлены в табл. 12.14. При этом из всей совокупности 
мотивов приводятся только те два, которые имеют непосредственное отношение к 
рассматриваемому вопросу.
   Таблица 12.14 
Мотивы самоубийства, %

Мотив
Московское исследование
Петербургское исследование

Мужчины
Женщины
Всего
Мужчины
Женщины
Всего
Семейные конфликты, развод
32,7
13.7
28,8
18,6
15,3
17,5
Одиночество
4,1
8.4
5,0
11,6
27,1
16,7
  
  При всех количественных различиях результатов двух исследований, есть некие 
общие тенденции: высокий процент самоубийств по мотивам, связанным с 
одиночеством или с семейными конфликтами; преобладание мотивов, зависящих от 
конфликтных ситуаций в семье; более значимый для мужчин мотив конфликтности в 
семье при более значимом для женщин мотиве одиночества. Последнее 
обстоятельство зависит, очевидно, оттого, что среди лиц преклонного возраста 
(старше 65-70 лет), когда одиночество особенно дает о себе знать, – значительно 
больше женщин.
  Образование и социальный статус. В России бытует мнение, что относительно 
чаще кончают жизнь самоубийством представители интеллигенции, вообще «белые 
воротнички». Анализ образовательного и социального статуса суицидентов 
опровергает это заблуждение.
  Сравнительные данные об образовательном уровне суицидентов по результатам 
двух исследований начала 80-х гг. – москвичей (под руководством А. Г. 
Амбрумовой) и нашего в Санкт-Петербурге представлены в табл. 12.15.
   Таблица 12.15
Образовательный уровень суицидентов, %

Образование