клерикалы, превратив военное сословие Европы в орудие войны за веру; в свою 
очередь, с подачи буддистских проповедников, для самураев тоже была 
сформулирована идея смерти, заставляющая беспрекословно подчиняться господину и 
умирать за его интересы.
        Воинская идеология в этих сословиях стала придатком государственной 
идеологии, а само воинство превратилось в орудие в чужих руках. Получилось, что 
воинство утратило не только целостное представление о своей организующей идее, 
но и позабыло свою исконную систему нравственных ориентиров. Все это привело к 
тому, что воинство перестало быть организующей социальной силой, так как 
лишилось претензий на государственное управление.
        Рыцарство погибло как явление даже не после битвы при Куртре, 
состоявшейся в 1302 году, в которой простолюдинами было убито рекордное число 
рыцарей. Оно погибло тогда, когда разложилось морально, перестав понимать, что, 
кроме денег, титулов и политической власти, в жизни воина существуют еще 
воинская честь, достоинство и долг.
        Вы спросите, что же тогда погубило самураев? Отвечу. Они почти 
уничтожили себя физически, выбив свой собственный генофонд. А к чему еще, 
по-вашему, может привести идея смерти? Каждый самурай хотел не победить, а 
умереть, в результате вымерло все сословие.
         Что же может выступать гарантом сохранности самого воинского 
сообщества? В первую очередь, строгие нравственные нормы, которые, кроме всего 
прочего, должны соответствовать идее ОБЕСПЕЧЕНИЯ ВЫЖИВАНИЯ, а уж никак не идеям 
религиозного фанатизма или смерти. При этом, обеспечивая выживание рода, воин 
совершенно необязательно должен выжить сам, но также необязательно должен воин 
умирать при выполнении своего долга.
        "ВОЕВАТЬ ЗА РОД И ОТЕЧЕСТВО" — ВОТ в чем состоит суть воинского долга. 
Это наиболее общее нравственное требование органически близко любой воинской 
личности. Таким образом, задача личности полностью совпадает с потребностями 
общества и государства. На этом фундаментальном качественном соотношении личной 
потребности и общественной необходимости строится любая здоровая, 
сбалансированная нравственная система.
        Нравственная система является результатом работы морального сознания. 
Именно моральное сознание продуцирует специфические моральные нормы. Любой 
кодекс чести воспринимается сознанием воина не иначе, как нравственный закон, и 
сознание воспроизводит нормы подобных кодексов как нормы поведения. 
Нравственная культура личности воина — не что иное, как степень восприятия норм 
нравственного сознания и общей культуры воинского общества.
        Общая культура нужна воину именно для того, чтобы не становиться чьим 
бы то ни было бездушным и бесчувственным орудием.
        Воинское воспитание в самых разных культурах всегда подразумевало 
следующие обязательные составляющие: культура поведения; нравственная культура; 
культура мышления; культура движения; культура владения оружием; обрядовая или 
религиозная культура; политическая культура; культура самовыражения (поэзия, 
живопись, музыка).
        Возьмем хотя бы культуру поведения воина, которая по сути является 
внешним выражением его внутренней нравственной культуры. Создается впечатление, 
что такое элементарное качество поведения, как вежливость, в последнее время 
стало восприниматься как мягкотелость. А ведь быть вежливым — это всего-навсего 
привычный способ общения с окружающими, так сказать, повседневная норма общения 
с демонстрацией своего уважения к окружающим. Издревле на Руси существовали 
воины, которые, кроме боевого умения, отличались умением себя вести — вежеством.
 Этот факт даже нашел свое отражение в былинах.
        Если человек ведет себя вежливо, это совсем не означает, что он должен 
терять свое достоинство. Лично я глубоко убежден, что, если в ответ на хамство 
вы будете продолжать себя вежливо вести, вы потеряете свое достоинство. 
Культура поведения в том и заключается, чтобы вести себя сообразно требованиям 
конкретной ситуации и действовать адекватно обстоятельствам.
        Как правило, воин, попадая в конфликтную ситуацию, встает перед выбором 
той или иной системной ценности. Именно конкретная ситуация заставляет человека 
предпочесть ту или иную линию поведения либо совершить единичный поступок, 
обеспечив реализацию самостоятельно принятого морального решения. В умении 
правильно сделать выбор и проявляется культура личности и ее нравственная 
свобода.
        Для того чтобы не ограничивать свою нравственную свободу, человеку, с 
одной стороны, необходимо действовать в рамках какой-нибудь одной системы 
ценностей, так как принимать решение, опираясь на различные системы морали, 
невозможно из-за их несовместимости, но, с другой стороны, сама система 
ценностей должна быть внутренне непротиворечива и отбалансирована. То есть 
нравственный идеал при сопоставлении с нормами поведения ни в коем случае не 
должен противоречить здравому смыслу и элементарной целесообразности. При 
нарушении этого правила невозможно добиться от человека единства слова и дела. 
В случае нарушения вышеуказанного требования возникает эффект несоответствия 
намерений и результатов поступка; последние, фактически, являются 
противоположными намерениям.
        В результате страдает доверие со стороны окружающих — и к такой системе 
нравственных ценностей, и, разумеется, к людям, носителям этих ценностей. Ведь 
впечатление о человеке складывается на основе оценки его деятельности. Если 
поступки человека продиктованы чистыми намерениями и приносят ожидаемые 
результаты, окружающие начинают убеждаться в его правоте, его верности 
моральным установкам, добросовестности и чести.