китайского ушу, отличающее его от техники рукопашного боя в соседних
  странах, заключается во внутренней уравновешенности  и  в  конечном
  счете полноте каждого движения.  Подлинное  применение  "внутренней
  силы"  тела  возможно  только  при  условии  разнонаправленного  ее
  действия, воспроизводящего круговорот дао.
      Еще один аспект ритма дао-бытия --  это  чередование  твердости
  и мягкости, ибо истинное расслабление приходит лишь после  моментов
  напряжения и наоборот. Наставления мастеров Тайцзицюань гласят:
      "Только   достигнув   предельной   мягкости,   можно    достичь
  предельной жесткости".
      "Снаружи предстаешь  мягким,  внутри  прячешь  твердость.  Лишь
  постоянно стараясь быть мягким снаружи, обретешь твердость внутри".
      "Движения в Тайцзицюань -- все равно  что  игла,  спрятанная  в
  вате".
      В практике Тайцзицюань особенное значение имеет  момент,  когда
  движение как бы претерпевает метаморфозу в  согласии  с  внутренним
  ритмом бодрствующего духа и меняет свое направление. Такие  моменты
  в традиции Тайцзицюань  получили  название  "чжэде",  что  означает
  "излом",  "свертывание".  Они  соответствуют  предельному  покою  и
  расслабленности и наступают сразу после применения силы.  Именно  в
  такие паузы, как  бы  обнажающие  глубину  спиралевидного  движения
  Великого Предела,  происходит  спонтанное  рождение  ци.  Ибо,  как
  отмечается уже в древних  даосских  трактатах,  "только  в  пустоте
  собирается  дао",  а  благодаря   практикуемой   в   ушу   растяжке
  энергетических каналов ци организма, согласно  наставлениям  старых
  мастеров, может  "вскипать  привольно"  или  "подниматься,  подобно
  клубящимся облакам".
      Как можно видеть, в практике  "внутренних  школ"  ушу  движение
  обладает особым внутренним измерением, внутренним образом,  которые
  творятся со-присутствием разнонаправленных тенденций "раскрытия"  и
  "закрытия", "поднятия" и опускания", "выхода вовне"  и  "погружения
  вовнутрь",  причем  "погружение",  "опускание",  "движение  вспять"
  соответствуют "прежденебесному" началу, покою, силе инь и  действию
  самосокрытия, а "поднятие", "проявление", "поступательное движение"
  -- началу  "посленебесному",  деянию  и  силе^н.  Другими  словами,
  действие в практике ушу  всегда  сопрягается  с  противо-действием,
  движением   "попятным"   (вниз   и   вовнутрь).    Импульс    удара
  распространяется одновременно в противоположные  стороны  --  таков
  один из главнейших законов китайского ушу.  Как  следствие,  всякое
  движение в практике ушу совершается по дуге, окружности, спирали  и
  в конечном счете  --  по  сфере,  в  которой  сходятся  и  образуют
  гармоническое единство разнонаправленные линейные движения. Сфера --
  универсальный внутренний образ символического действия (не-действия)
  в традиции ушу, символ  гармонической  полноты  и  в  то  же  время
  самовосполнения,   совершенствования,    творческой    метаморфозы.
  Различаются  две  взаимообратимые  разновидности  этой  сферы   как
  прообраза  круговорота  Великого  Пути:   большая,   или   внешняя,
  очерчиваемая пределами досягаемости рук и ног, и сфера  малая,  или
  внутренняя, соответствующая вращению тела  вокруг  своей  оси  или,
  точнее, вращению Киноварного Поля. Большая сфера  имеет  физические
  параметры,  малая  же  сфера  --   реальность   всецело   духовная,
  опознаваемая   внутренним   опытом.   Постижение   большой    сферы
  приуготовляет открытие малой. Одно из правил ушу  гласит:  "сначала
  тренируй раскрытие, затем постигай свертывание".
      В  соответствии  с  принципами  Великого  Предела   внешняя   и
  внутренняя сферы выступают как бы  зеркальными  образами  друг  для
  друга,   причем   внутреннее   движение   как   бы   предвосхищает,
  приуготовляет  движение   внешнее.   Принцип   зеркальности   легко
  угадывается  и  в  характерных  для  практики  ушу  со-присутствии,
  со-бытийности разнонаправленных движений, что проявляется  особенно
  наглядно в комплексах Тайцзицюань.  В  любом  случае  практика  ушу
  преполагает скручивание всего тела,  которое  создает  определенное
  внутреннее борение и гармонию, равнозначное энергетически заряженной
  "пустоте" -- пустоте, вовлекающей в  грандиозный  вселенский  вихрь
  Великого Пути. Вот это скручивание, захватывающее без  остатка  все
  тело, и выявляет присутствие в нас "единой нити"  космического  ци,
  двигающегося по своим особым, имеющим форму спирали, силовым линиям.
      Сказанное   выше   подводит   к   пониманию   той   особенности
  "внутренней работы", -- едва  ли  не  самой  примечательной  в  ушу
  -которая отобразилась в понятии цзин.  Собственно,  умение  владеть
  силой-цзин своего тела и составляло секрет поразительного мастерства
  старых  учителей  ушу  в  Китае.   Слово   цзин   не   имеет   даже
  приблизительных эквивалентов в европейских языках, где  различаются
  только физическая сила (по-китайски --  ли)  и  те  или  иные  виды
  духовного воздействия, Между тем понятие цзин имеет и физический, и
  духовный  аспект.  Для  начала  будет  полезно  обратиться  к   его
  семантике. Знак "цзин" встречается, к  примеру,  в  словосочетаниях
  "сильный ветер" или  "тугой  лук",  т.  е.  указывает  на  качество
  упругости,  а   сила,   сопряженная   с   упругостью,   натяжением,
  скручиванием и т. п., проистекают  из  структуры  в  целом,  самого