уть 
позже самурайскому сословию установить свое господство в стране.

Хотя пик военной активности буддийских монахов приходится на период XI – XII вв.
, в последующие 4 века они вносили немалую лепту в хаос, царивший в Японии. И 
лишь во второй половине XVI в. объединители Японии Ода Нобунага и Тоётоми 
Хидэёси нанесли смертельный удар по военной мощи буддийских монастырей.






Укрепление позиций 
сюгэндо

Нечто похожее на ситуацию с буддийскими монастырями происходило и с сюгэндо. В 
период Хэйан после прекращения гонений сюгэндо сильно укрепило свои позиции. В 
это время оно из стихийного движения отшельников-одиночек с весьма хаотичными 
представлениями о религиозных доктринах и методах практики переросло в довольно 
единое мощное течение с характерными ритуалами и формами аскезы, с монастырями 
и угодьями, с мощными группировками ямабуси.

В это время священные горы сюгэндо привлекают тысячи паломников со всех концов 
Японии. Наибольшей популярностью у богомольцев в пользовались горы Кумано и 
Кимбу-сэн – важнейшие центры сюгэндо.

Паломническое движение коснулось не только монахов, простолюдинов и низовую 
знать, но и аристократов высших рангов и даже императоров. Так, по сообщению 
«Гэмпэй сэйсуй-ки»[23], паломничества в Кумано совершали императоры Хэйдзи, 
Кадзан, Хорикава, Сиракава ездил туда 5 раз, Тоба – 8, Го Сиракава – 
49!
Императоры и аристократы подносили тамошним сюгэндзя весьма щедрые дары, 
включая земли, освобожденные от налогов. Это вело к обогащению центров сюгэндо, 
возникновению замечательных храмов и монастырей, имевших большие земельные 
угодья с прикрепленными к ним крепостными крестьянами. По сути, в период Хэйан 
храмы сюгэндо, подобно буддийским монастырям, превратились в крупных феодалов, 
завели собственные боевые дружины и стали весьма активно участвовать в 
междоусобицах. Очень точно об этом написал американский исследователь Эрхарт: 
«Когда сюгэндо стало более организованным, оно стало представлять соединение 
религиозной и мирской власти. Яростная вражда между разными группами сюгэндо, 
которая обычно была завуалирована „религиозными“ спорами по поводу 
использования определенных ритуалов или одеяний, чаще была борьбой за 
политический и финансовый контроль определенного района».

За относительно короткий срок центры сюгэндо, прежде всего Кумано и Кимбу-сэн, 
накопили огромную военную и политическую силу.

Очень большое влияние в конце XII в. имел настоятель главного храма Кумано. 
Согласно «Хэйкэ моногатари», в период войн между Тайра и Минамото Тандзо, 
настоятель Кумано, поддерживал то ту, то другую сторону, но в канун решающей 
битвы встал на сторону Минамото и, «собрав 2000 челядинцев, отплыл в Данноуру в 
ладьях, коих было у него больше двух сотен. На своей ладье поместил он изваяние 
бодхисаттвы Каннон, на знамени начертал имя бога Конго-додзи. Завидев корабли 
Тандзо, и Тайра, и Минамото пали ниц и поклонились священному изваянию, но 
когда стало ясно, что Тандзо плывет в стан Минамото, Тайра приуныли и пали 
духом».

В «Гикэйки»[24] мы также читаем о военной мощи Кумано: «Если Новый Храм и 
Главный Храм (2 основных храма Кумано) объединятся для отпора, то и через 
десяток лет не ступить врагу на землю 
Кумано!»
Не меньшую силу имело и объединение ямабуси горы Кимбу-сэн, что в Ёсино, с 
центром в храме Конго-дзао-до. Источники донесли до нас сведения о ряде войн 
между Кимбу-сэн и монастырем Кофуку-дзи. Первая война развернулась в 1093 г., 
вторая – в 1145. В «Кофуку-дзи руки»[25] содержится любопытная характеристика 
горы Кимбу-сэн, данная знаменитым воином Минамото-но Тамэёси: «Крепость 
Кимбу-сэн нельзя атаковать поспешно. По моему мнению, нужно подавить ее с 
осторожностью.» А вот описание тамошних сохэев в «Гикэйки»: «В тот день вел 
монахов не настоятель, а некий монах по имени Кавацура Хогэн. Был он беспутен и 
дерзок, но он-то и возглавил нападающих. Облачен и вооружен был он с роскошью, 
не подобающей священнослужителю. Поверх платья из желто-зеленого шелка были на 
нем доспехи с пурпурными шнурами, на голове красовался шлем с трехрядным 
нашейником, у пояса висел меч самоновейшей работы, за спиной колчан на 24 
боевых стрелы с мощным оперением из орлиного пера „исиути“, и оперения эти 
высоко выдавались над его головой, а в руке он сжимал превосходный лук двойной 
прочности „футатокородо“. Впереди и позади него выступали пятеро или шестеро 
монахов, не уступавших ему в свирепости, а самым первым шел монах лет сорока, 
весьма крепкий на вид, в черном кожаном панцире поверх черно-синих одежд и при 
мече в черных лакированных ножнах. Неся перед собой щиты в 4 доски дерева сии, 
они надвигались боком 
вперед…»






Ямабуси-хэйхо

Феодальные распри способствовали развитию в среде ямабуси особого военного 
искусства, получившего название «ямабуси-хэйхо» – «стратегия ямабуси». До наших 
дней оно не дошло. И судить о том, что оно собой представлял