пространства стоял монах с копьем, длинным, как шест птицелова. Его противники 
один за другим или падали оземь, или взлетали в воздух, подброшенные мощным 
рывком копья.
    —  Следующий! — выкрикивал монах. Желающих не находилось.
    —  Кто готов сразиться? Если такового нет, объявляйте меня, Нанкобо, 
победителем.
    Нанкобо занимался под руководством Инъэя и разработал собственный стиль. 
Теперь он стал основным соперником Инсуна, который отсутствовал под предлогом 
болезни.
    — Желающих больше нет! — объявил Нанкобо, опустив копье.
    — Не торопись! — раздался чей-то голос. — Я — ученик Инсуна. Вызываю тебя 
на поединок!
    Это кричал только что подбежавший монах, который, расталкивая толпу, 
протискивался к месту схваток.
    Обменявшись поклонами, противники отскочили в противоположные стороны. 
Копья, нацеленные друг в друга, застыли. Пауза затянулась так, что нетерпеливая 
толпа зароптала. Внезапно гомон стих: копье Нанкобо коснулось головы противника,
 и тот повалился на землю, как огородное пугало, опрокинутое порывом ветра. 
Нанкобо расправил плечи и оглядел толпу:
    —  Теперь, кажется, смелых больше нет.
    Из толпы выступил монах-отшельник с гор. Снимая со спины дорожный меик>к, 
он спросил:
    —  В турнире участвуют только монахи Ходзоина?
    —  Нет! — хором прокричали зрители.
    —  В таком случае я попробую. Дайте мне деревянный меч. Хёго взглянул на 
Сукэкуро и заметил:
    —  Интересный оборот. Исход уже предрешен.
    —  Конечно, Нанкобо не проиграет.
    — А я говорю о противоположном. Если Нанкобо примет вызов, он проиграет.
    Сукэкуро удивился, но не возразил.
    Отшельнику подали меч, он вышел в круг и, поклонившись, сделал вызов 
Нанкобо. Монаху было лет сорок. Глядя на его осанку, любой догадался бы, что 
она приобретена не в горной хижине, а на полях сражений. Этот человек привык 
хладнокровно смотреть в глаза смерти. Говорил он тихо и неторопливо.
    Нанкобо, несмотря на свою заносчивость, был не глуп.
    —  Вы посторонний? — поинтересовался он, хотя это было ясно всем.
    — Да, — ответил монах с поклоном.
    Чутье чподсказало Нанкобо, что он может потерпеть поражение. Противник, 
должно быть, был искушеннее в технике. После Сэкига-хары по стране под видом 
монахов бродило немало прославленных воинов, которые скрывались от властей.
    — Я не могу сражаться с чужаком, — заявил Нанкобо.
    —  Мне сказали, что правила турнира допускают поединки с людьми, не 
имеющими отношения к вашему монастырю.
    —  Эти правила годятся для всех, кроме меня. Я не сражаюсь с посторонними, 
потому что выхожу на поединок не ради смерти противника. Боевое искусство — вид 
служения богам. Я совершенствую дух с помощью копья.
    —  Понятно, — улыбнулся отшельник. Он хотел еще что-то добавить, но, 
передумав, отдал меч и скрылся в толпе.
    Нанкобо ушел с площадки, выпятив грудь и притворяясь, что неодобрительный 
гул толпы его не касается.
    —  Ну что? — торжествующе произнес Хёго.
    —  Ты совершенно прав.
    —  Этот человек из тех, кто скрывается на горе Кудо. Смените его облачение 
отшельника на доспехи, и вам предстанет один из известнейших воинов недавнего 
прошлого.
    Толпа стала расходиться. Сукэкуро напрасно искал глазами Усинос-кэ, который 
в этот момент находился за пагодой, где он условился встретиться с Иори. 
Мальчики стояли друг против друга, готовые броситься в драку.
    —  Не обижайся, если погибнешь, — сказал Иори.
    —  Не задавайся! — ответил Усиноскэ, поднимая с земли палку потолще.
    Иори с занесенным мечом пошел в атаку. Усиноскэ отскочил назад. Иори 
подумал, что противник испугался, и с удвоенной силой рванулся вперед, но 
Усиноскэ подпрыгнул и ударил Иори ногой в голову. Тот упал, но мгновенно 
поднялся. Забыв уроки Мусаси и Гонноскэ, он бросился на противника с 
зажмуренными глазами. Усиноскэ качнулся в сторону и сбил Иори с ног.
    — Я победил! — объявил Усиноскэ, но тут же вздрогнул, увидев, что Иори 
лежит неподвижно.
    —  Нет, ты не победил,— произнес Гонноскэ, ударив Усиноскэ палкой по бедру.
    Усиноскэ закричал от боли, упал, но тут же вскочил и бросился наутек, но 
натолкнулся на Сукэкуро.
    —  Усиноскэ, что случилось?
    Мальчик ловко спрятался за спину взрослого, предоставив Сукэкуро выяснять 
отношения с Гонноскэ. Казалось, столкновение между ними неизбежно. Сукэкуро 
взялся за меч, Гонноскэ сжал свою дубинку.
    —  Почему ты гонишься за мальчиком, явно намереваясь убить его? — гневно 
спросил Сукэкуро.
    —  Позволь и мне прежде задать вопрос. Ты видел, как твой мальчик сбил 
этого? — указал Гонноскэ на лежащего Иори.
    —  Он ваш?
    — Да. А это ваш слуга?