Садо лишь засмеялся в ответ, притворившись, будто оговорился.
    —  Вы, конечно, шутите, — проговорил Юкимура. — В теперешних стесненных 
обстоятельствах я не могу нанять даже слугу, не говоря об известном ронине. 
Сомневаюсь, что Мусаси придет, если я его приглашу.
    —  Известно, что Хосокава на стороне Токугавы, а вы — главная опора Хидэёри.
 Увидев свиток, я восхитился вашей преданностью.
    Юкимура сделал вид, что обиделся.
    —  Его подарил мне один человек в замке Осака в обмен на портрет Хидэёси. Я 
берегу этот свиток, но Хидэёси давно мертв. Времена меняются, Осака приходит в 
упадок, а клан Токугава набирает силу. Я не могу нарушать присягу и менять 
сюзерена.
    —  Думаю, что все гораздо сложнее. Простите мою откровенность, но всем 
известно, что Хидэёри и его мать ежегодно направляют вам крупные суммы денег, 
так что вы мгновенно можете выставить войско в пять-шесть тысяч ронинов.
    Юкимура иронически засмеялся.
    —  Увы, молва далека от истины. Уверяю вас, Садо, нелепо превозносить 
человека, забыв его истинное положение в жизни.
    —  Не гневайтесь на меня. Вы пришли на службу к Хидэёси совсем молодым. Он 
любил вас больше других, а ваш отец говорил, что вы — Кусуноки Масасигэ нашего 
времени.
    —  Вы смущаете меня.
    —  Разве это неправда?
    — Я хочу дожить остаток дней в покое здесь, на горе, где царит Закон Будды. 
Я простой смертный. Я хотел бы возделывать землю, увидеть внука, есть осенью 
гречишную лапшу, а весной — лакомиться свежей зеленью и прожить долгую жизнь 
вдали от войн и слухов об усобицах.
    — Это действительно предел ваших желаний? — простодушно спросил Садо.
    —  Можете посмеяться над стариком, но я осознал, что жизнь — это раДость. 
Иначе какой смысл жить?
    —  Ну и ну! — с наигранным удивлением воскликнул Садо. Они беседовали около 
часа за чаем, поданным женой Дайскэ. Наконец Садо сказал:
    —  Я отнял у вас много времени своей болтовней. Нуиноскэ, нам пора идти.
    —  Не спешите! — остановил Юкимура. — Сын и сноха приготовили лапшу. Это 
простая деревенская еда, но надеюсь, вы не откажетесь отведать ее. Если вы 
хотите заночевать на постоялом дворе в Камуро, у вас еще много времени.
    Дайскэ зашел спросить отца, можно ли подавать ужин. Юкимура встал и пошел 
вперед по коридору в глубь дома. Все сели, и Дайскэ подал Садо палочки со 
словами:
    —  Еда скромная, но извольте все же попробовать.
    Жена Дайскэ, не привыкшая к гостям, смущенно протянула Садо чашечку сакэ, 
от которой тот отказался. Вскоре Дайскэ ушел с женой.
    —  Что за шум? — спросил Садо хозяина.
    Доносившийся шум походил на стук ткацкого станка, только был погромче.
    —  Это деревянное колесо крутильной машины, которая вьет веревку. Моя семья 
и все слуги изготовляют веревки, чтобы заработать немного денег. Мы давно 
привыкли к шуму, но я прикажу остановить колесо, чтобы оно не докучало гостям.
    —. Мне оно совсем не мешает. Пусть работает.
    Садо рассчитывал, что составит представление о состоянии дома по еДе, но 
так ничего и не понял. Юкимура казался окутанным тайной и совсем не походил на 
того молодого самурая, которого Садо знал в далеком прошлом. Садо услышал 
приглушенный шум из кухни, словно там происходило движение людей, порой 
доносился звон пересчитываемых монет. Опальные даймё не могут заниматься 
каким-либо тяжелым трудом и понемногу распродают имущество. Возможно, Осака 
перестала снабжать Юкимуру средствами, но не верилось, что он испытывает 
денежные затруднения.
    Садо предполагал, что Юкимура заведет разговор о доме Хосокавы, но хозяин 
ни слова не упомянул об этом.
    Странно, но Юкимура не поинтересовался, почему Садо прибыл на гору Коя. 
Садо охотно ответил бы на этот вопрос. Много лет назад Хидэёси направил 
Хосокаву Юсая в храм Сэйгандзи, где тот прожил долгое время. С тех времен на 
горе Коя остались книги и некоторые вещи Юсая, которые семья пожелала вернуть в 
дом. Садо договорился с храмом о возвращении семейных реликвий Тадатоси.
    Нуиноскэ, все это время сидевший на веранде, выказывал заметное 
беспокойство. Отношения между Осакой и Эдо, мягко говоря, были не из лучших. 
Почему Садо так рискует? Прямая опасность Садо, конечно, не грозила, но 
Нуиноскэ слышал, что Асано Нагакира, правитель провинции Кии, получил указание 
держать гору Кудо под неусыпным наблюдением. Если люди Асано донесут, что Садо 
тайно посетил Юкимуру, сёгунат заподозрит дом Хосокавы в вероломстве. «Настал 
мой час», — подумал Нуиноскэ.
    Небо нахмурилось, налетел ветер, заморосил мелкий дождь. Нуиноскэ, пройдя 
через коридор, заглянул в комнату, где сидел Садо с хозяином.
    — Пошел дождь, господин, — сказал Нуиноскэ. — Не пора ли нам в путь?
    Садо немедленно поднялся и начал прощаться, благодаря в душе находчивость 
Нуиноскэ. Юкимура его не удерживал.
    — Дай нашим гостям шляпы от дождя и проводи их до Камуро, — попросил он 
сына.
    У ворот Садо поблагодарил хозяина дома за гостеприимство.
    —  До скорой встречи,— сказал Садо.— Мы можем сойтись и в дождь, и в 
ветреный день. Желаю доброго здоровья!
    Когда Садо, Нуиноскэ и Дайскэ вошли в Камуро, они увидели связанного