томится от скуки такой фехтовальщик!
    Меч молнией сверкнул над лежащим Кодзиро и, описав дугу, как живой, нырнул 
в ножны.
    — Дурачок! — ругнулся Кодзиро. Стоявший на веранде слуга воскликнул:
    —  Великолепно! Отрабатываете удары лежа?
    —  И ты не умнее, — фыркнул Кодзиро, бросив на веранду два белесых кусочка. 
— Он мне мешал, — добавил Кодзиро.
    Изумленный слуга увидел разрубленного пополам мотылька.
    —  Ты пришел убрать постель? — спросил слугу Кодзиро.
    —  Нет, принес вам письмо.
    Оно было от Ядзибэя. Он просил Кодзиро прийти, потому что похитили Осуги. 
Ядзибэй разослал своих людей по городу, и они установили похитителей. На след 
навела записка Кодзиро, оставленная в харчевне «Дондзики». На ее обороте было 
написано: «Сасаки Кодзиро. Хамада Тораноскэ из дома Оно взял в заложницы мать 
Матахати».
    —  Наконец! - вырвалось у Кодзиро.
    Когда он выручал Матахати, что-то подсказывало ему, что два зарубленных им 
самурая имеют отношение к школе Оно.
    — Ну вот, дождался! — радостно усмехнулся Кодзиро.
    Вскоре он ехал на наемной лошади по ночной улице Таканава. Несмотря на 
поздний час, он заставил Ядзибэя рассказать о случившемся в деталях, чтобы с 
утра начать действовать.
     
    Оно Тадааки получил новое имя после битвы при Сэкигахаре. Прежде он звался 
Микогами Тэндзэн и под этим именем вел занятия по фехтованию в лагере Хидэтады. 
Помимо имени он удостоился чести служить вассалом Токугавы и получил землю под 
усадьбу на холме Канда в Эдо. С этого холма открывался великолепный вид на 
Фудзияму, и всем вассалам родом из провинции Суруга сёгун жаловал земли именно 
здесь, потому что гора Фудзияма находилась на их родине.
    — Говорят, их дом на склоне Сайкати, — сказал Кодзиро сопровождавшему его 
человеку от Хангавары. С места, где они остановились, внизу была видна река 
Отяномидзу, из которой, по слухам, брали воду для чая сёгуну.                  
                                              
    —  Подождите здесь, — ответил провожатый, — сейчас проверю. Он вскоре 
вернулся. Оказывается, они прошли мимо дома, не обратив на него внимания.
    — Я думал, что он живет в богатой усадьбе, как у Ягю Мунэнори. А у него 
старый домишко. Прежде дом принадлежал конюху сёгуна,— сообщил провожатый.
    —  Ничего удивительного, — ответил Кодзиро. — Оно получает всего триста 
коку риса, а Мунэнори живет на семейные средства.
    Кодзиро внимательно изучил дом снаружи. Глинобитная стена спускалась вниз 
по склону и терялась в густом кустарнике. Двор, верно, очень большой. За домом 
виднелась крыша еще одного строения, скорее всего додзё.
    —  А теперь ступай и сообщи Ядзибэю, что если я не вернусь вечером со 
старухой, значит, меня нет в живых, — сказал Кодзиро своему спутнику.
    Кодзиро никогда не помышлял о поединке с Мунэнори ради того, чтобы 
продемонстрировать свое превосходство. Стиль Ягю был утвержден как официальный 
при доме Токугавы, поэтому Мунэнори имел полное право пренебречь вызовом 
какого-то ронина. Оно Тадааки принимал любой вызов.
    В отличие от стиля Ягю стиль Оно был практичным, поскольку преследовал цель 
уничтожить противника, а не блистать фейерверком приемов. До сего дня никто еще 
не победил Оно, которого единодушно считали сильнее Мунэнори, хотя положение 
последнего было несравненно выше. Осмотревшись в Эдо, Кодзиро решил, что 
настанет день, когда он постучится в ворота Оно.
     
    Нумата Кадзюро нашел Тораноскэ в додзё, где тот показывал прием младшему 
ученику.
    —  Он здесь, во внешнем дворе, — прошептал Нумата, подбежав к Тораноскэ.
    —  Кто? Кодзиро?
    —  Да, появится с минуты на минуту.
    —  Быстрее, чем я предполагал. Мы здорово придумали, захватив старуху в 
заложницы.
    —  Что делать? Кто его встретит? Он пришел один, от него можно ждать любой 
выходки.
    —  Приведи его в додзё. Я сам его встречу. А вы пока держитесь в стороне.
    —  Хорошо, что нас много, — пробормотал Кадзюро.
    Он оглядел додзё, с радостью увидев лица Камэи Хёскэ, Нэгоро Хатикуро, Ито 
Магобэя. Помимо них было еще двенадцать учеников школы, которые не догадывались,
 зачем Тораноскэ хочет завести Кодзиро в додзё.
    Один из двух самураев, которых Кодзиро убил около харчевни «Дондзики», был 
старшим братом Тораноскэ. Покойный брат пользовалсядурной славой в школе, но по 
законам кровной мести Тораноскэ обязан был отомстить убийце.
    После похищения Осуги все поняли, что рано или поздно Кодзиро явится в 
школу. Решили избить его до полусмерти, отрезать нос и привязать к дереву на 
берегу реки Канда, выставив на всеобщее обозрение.
    Ученики освободили центр додзё и стали ждать. Никто не являлся. На лицах 
учеников появилась растерянность. Некоторые уже теряли терпение, но в это время 
послышался шум — кто-то бежал к додзё. В створке сёдзи появилось лицо еще 
одного ученика.
    —  Не ждите! Кодзиро не придет, — объявил он.
    —  Его только что видели здесь. Куда он подевался?