Все ясно — Гэки пытался заманить Мусаси на службу к князю Датэ Масамунэ в 
замок Аоба. Приближалась развязка в затянувшемся споре между кланами Токугава и 
Тоётоми, и крупные даймё любыми способами привлекали на свою сторону лучших 
воинов. Самым расхожим средством было предложить выдающимся самураям деньги в 
долг, чтобы они потом расплатились службой.
    Не было секретом, что Тоётоми Хидэёри предоставляет крупные суммы Гото 
Матабэю и Санаде Юкимуре. Официально Юкимура жил в затворе на горе Кудо, но ему 
направлялось столько золота и серебра из замка Осака, что Иэясу назначил 
расследование. Полководец-отшельник не нуждался в таких деньгах. Все эти 
средства явно уходили на содержание нескольких тысяч ронинов, которые, 
рассеявшись по всей стране, ждали начала новой войны.
    Гэки, занимавший высокий пост при князе, оказывал сюзерену большую услугу, 
собирая под его знамена знаменитых воинов. По этой причине деньги Гэки не 
обрадовали Мусаси. Он знал, что, приняв их, берет на себя обязательства перед 
князем. Мусаси решил просто не замечать деньги. Он молча поднял кошелек и 
бросил его в мешок.
    —  Отдаю вам фигурку, — обратился он к трактирщику, словно ничего не 
произошло.
    —  Теперь она мне не нужна, — заупрямился хозяин.
    —  Чем она плоха? Конечно, не творение мастера...
    —  Фигурка неплохая, и я взял бы ее, не будь у вас денег. А у вас в мешке 
целое состояние. Зачем вы притворяетесь нищим и при этом швыряете деньги на 
пол?
    Троица у очага, мгновенно протрезвев при виде золота, дружно кивала в знак 
согласия. Мусаси понял тщетность объяснений и, вынув из кошелька серебряную 
монету, протянул ее хозяину.
    —  Слишком много, — ответил тот. — Нет ли чего помельче? Монет помельче не 
нашлось.
    —  Сдачу возьмите себе, — сказал Мусаси.
    Мусаси не мог изображать, что денег у него нет. Увесистый кошелек пришлось 
для надежности упрятать за пазуху. Не отвечая на уговоры посидеть в харчевне, 
Мусаси, закинув мешок на плечо, вышел. Поев и передохнув, он рассчитывал к утру 
добраться до перевала Даймон. Если бы Мусаси шел днем, он увидел бы вокруг море 
цветов: рододендроны, гиацинты, дикие хризантемы, но сейчас во тьме он едва 
различал густые полосы тумана.
    Мусаси прошел километра два, когда услышал за собой шаги бегущего человека.
    —  Подожди, ты кое-что забыл в харчевне! — запыхавшись, произнес человек, 
поравнявшись с Мусаси. — Быстро же ты шагаешь! На полу нашел!
    Один из троицы, сидевшей у очага, протянул Мусаси серебряную монету. Мусаси 
не взял ее, сказав, что монета не его.
    —  Бери, она закатилась в угол, когда ты доставал кошелек, — настаивал 
человек.
    Мусаси, не знавший, сколько ему оставил Гэки, не мог доказать, что монета 
чужая, поэтому он взял ее и спрятал в рукав кимоно. Мусаси совсем не тронуло 
бурное проявление добропорядочности незнакомца, который пошел рядом, пытаясь 
завязать разговор.
    —  Прости за любопытство, ты у кого учился фехтованию?
    —  У меня свой стиль.
    Краткий ответ не обескуражил случайного попутчика, который сообщил, что он 
тоже самурай.
    —  Сейчас в силу обстоятельств живу в горах, — добавил он.
    —  Неужели?
    —  Да. И те двое из харчевни тоже самураи. Вынуждены добывать пропитание 
рубкой леса и сбором трав. Уподобились дракону, которому приходится обитать в 
пруду. Временно забыл, что я Сано Гэндзаэмон, но пробьет час, и я достану свой 
добрый меч, доспехи и встану под знамена какого-нибудь даймё.
    —  Ты за Осаку или за Эдо?
    —  Какая разница! Главное попасть на службу, иначе пропаду в этих горах.
    —  Спасибо, что принес деньги, — вежливо сказал Мусаси, прибавив шагу в 
надежде отделаться от навязчивого спутника.
    Мусаси настораживало, что тот все ближе подбирался к его левому боку — 
опасность эту понимал каждый фехтовальщик. Мусаси не делал ничего, чтобы 
защититься, словно нарочно открываясь возможному противнику. Откровенные 
излияния незнакомца лились потоком.
    —  Хочу предложить переночевать у нас. Впереди крутой перевал Даймон. На 
него можно взобраться к утру, но дорога очень тяжелая и опасная для пришлого 
путника.
    —  Так и быть, приму твое приглашение.
    —  Вот и хорошо. К сожалению, особого угощения или развлечений нет.
    —  Мне нужен только угол, где можно поспать. Где ваш дом?
    — Чуть выше в горах, с полкилометра от тракта.
    —  Постоянно там живете?
    —  Я уже сказал, мы ждем своего часа. А пока охотимся, собираем травы. Со 
мной живут те двое из харчевни.
    — А где они?
    —  Пьют, верно. Как приходим в харчевню, они напиваются так, что приходится 
тащить их на себе в гору. А сегодня решил бросить их. Осторожно! Крутой спуск к 
ручью.
    —  Нужно перейти его?
    — Да, он в этом месте узкий, и бревно переброшено. Переберёмся на ту