— Окажетесь поблизости от переулка Хонъами, непременно заходите к нам в 
гости, — произнесла Мёсю, вставая с коврика, чтобы попрощаться с Мусаси. 
    — Пожалуйста, навестите нас. Побеседуем не спеша, — добавил Коэцу. 
    Опасения Мусаси не оправдались — учеников школы Ёсиоки не было видно. Он 
остановился, чтобы взглянуть на новых знакомых. Да, они живут совсем в ином 
мире. Долгий каменистый путь Мусаси никогда не приведет его к безмятежным 
радостям Коэцу. С поникшей от, дум головой Мусаси медленно побрел к окаемке 
поля. 
     
    НОЧНОЙ ПУТЬ 
     
    Запах готовящейся еды и дровяной дым заполнил маленькую винную лавку на 
окраине города. Это был наскоро сколоченный сарай с земляным полом, доской 
вместо стола и несколькими сиденьями. Видневшаяся вдалеке пагода Тодзи в лучах 
заходящего солнца казалась охваченной огнем. Кружившиеся над ней вороны 
походили на хлопья пепла, парящего в воздухе. 
    За самодельным столом расположились несколько торговцев и бродячий монах, 
кучка поденщиков в углу разыгрывала, кому сегодня ставить выпивку. Они вертели 
волчок, сделанный из монеты с продетой в дырку палочкой. 
    — Ёсиока Сейдзюро попал в серьезную переделку, — сказал один из торговцев. 
— А я рад. Выпьем! 
    — И я за это выпью, — отозвался другой. 
    — Еще сакэ! — приказал хозяину третий. 
    Торговцы пили много и неторопливо. Быстро сгущались сумерки, 
занавеска-норэн на входе в лавку слилась с тенью. Один из торговцев крикнул: 
    — Не вижу, подношу сакэ ко рту или к носу! Где огонь? 
    — Одну минуту! Сейчас разведу! — устало отозвался хозяин лавки. Пламя 
заплясало в очаге. Чем гуще становилась тьма снаружи, тем 
    ярче казался огонь в лавке. 
    — Всякий раз выхожу из себя, как подумаю о них. Задолжали мне кучу денег за 
рыбу и уголь! Изрядная сумма, уж поверьте! А какие запросы у этой школы! Я 
поклялся себе получить все долги с них в конце года, и что же? Эти забияки 
никого не пускали, оскорбляли и запугивали. До чего дошли! Вышвырнули вон 
честных торговцев, которые многие годы поили, кормили их в кредит! 
    — Пустое дело плакать по потерянным денежкам. Что было, то сплыло. После 
боя около храма в Рэндайдзи настал их черед плакать. 
    — Что и говорить, я доволен. Они свое получили. 
    — Надо же, Сэйдзюро разделали почти без боя. 
    — Сам видел? 
    — Нет, рассказывали. Мусаси свалил его с первого удара. Деревянным мечом. 
Изувечил на всю жизнь. 
    — Что будет со школой? 
    — Дела неважные. Ученики жаждут крови Мусаси. Они совсем потеряют лицо, 
коли не убьют его. Слава дома Ёсиоки рухнет. Единственный, кто может одолеть 
Мусаси, — Дэнситиро, младший брат, так они говорят. Разыскивают его повсюду. 
    — Я и не знал, что есть младший Ёсиока. 
    — Не ты один, многие не слышали о нем. Говорят, он поспособнее старшего. 
Совсем никудышный человек, в школе не бывает, является только за деньгами. 
Прожигает жизнь, ест и пьет, хвастая именем Ёсиоки. Берет деньги у людей, 
которые знали его отца. 
    — Ну и парочка, как на подбор! Жалко, что у Ёсиоки Кэмпо такие наследники! 
    — Одна кровная связь еще не все значит. 
    У очага на полу спал пьяный ронин. Он давно не приходил в себя, и хозяин 
его не беспокоил. Ронин зашевелился, пытаясь подняться. 
    — Отодвиньтесь немножко, — попросил хозяин, подкладывая дрова в огонь. — 
Подол кимоно может загореться. 
    Матахати открыл осоловелые глаза. 
    — Знаю, знаю... м-м-м... Отстань! — промычал он, сверкая красными от сакэ и 
отблеска огня глазами. 
    Матахати слышал о бое около Рэндайдзи не только в этой лавке. Казалось, 
весь город только и судачит о поединке. Чем больше Матахати слышал о подвигах 
Мусаси, тем сильнее ощущал собственное падение. 
    — Еще одну! — приказал Матахати, - Греть не надо, выпью так. Лей в мою 
чашку. 
    — Вы случаем не больны? У вас очень бледное лицо. 
    — Тебе какое дело? Лицо мое! 
    Матахати привалился к стене, скрестив на груди руки. 
    «Придет время, и я им всем покажу! — думал он. — Путь к успеху 
прокладывается не одним мечом. Главное — успех, а каким способом — не важно! 
Можно разбогатеть, заполучить титул иди удачно ограбить. Нам с Мусаси по 
двадцать три года. Если кто-то и достигал известности в таком возрасте, то 
быстро утрачивал славу. Такие люди дряхлеют к тридцати годам — «старенькие 
мальчики»! 
    Едва новость о поединке у Рэндайдзи докатилась до Осаки, Матахати тотчас 
отправился в Киото, Делать ему там было нечего, но известие о победе Мусаси 
вывело Матахати из себя, и он решил на месте разузнать подробности. 
    «Он на вершине славы, — раздраженно думал Матахати, — но ему не избежать 
падения. В школе Ёсиоки много достойных людей: «Десять меченосцев», Дэнситиро, 
других...» Матахати с нетерпением ч дня, когда Мусаси проучат как следует. 
Судьба между тем уготовил неожиданности для самого Матахати.