своего предводителя, окружив его кольцом. 
    — Куда угодно, только не туда, где были вчера, — мрачно ответил он. 
    — Почему? Все женщины засматривались на тебя. Нас едва замечали. 
    — Учитель, пожалуй, прав, — вмешался один из самураев. — Лучше в такое 
место, где никто не знает ни молодого учителя, ни нас. 
    Балагуря и подзадоривая друг друга, молодые люди рассуждали, где сегодня 
выпить и развлечься с женщинами. 
    Самураи вышли на ярко освещенную набережную реки Камо. Долгие годы берег 
был пустошью, поросшей травой, — красноречивое свидетельство упадка, 
порожденного войной. С наступлением мира земля здесь подорожала. Берег усеяли 
кособокие домишки, вход в которые был кое-как завешен красными или 
светло-желтыми занавесками-но-рэн. В этих домах продажные женщины занимались 
своим ремеслом. Девушки из провинции Тамба с небрежно набеленными лицами 
свистом зазывали клиентов; купленные оптом несчастные женщины бряцали на 
сямисэне, недавно вошедшем в моду, и, хихикая, распевали непристойные песни. 
    Молодого учителя звали Ёсиока Сэйдзюро. Изящное темно-коричневое кимоно 
ладно сидело на его высокой фигуре. Когда молодые самураи вошли в веселый 
квартал, он подозвал одного из спутников. 
    — Тодзи, купи мне соломенную шляпу! 
    — Которая совсем скрывает лицо? 
    -Да. 
    — Зачем она тебе здесь? — удивился Гион Тодзи. 
    — Значит, нужно! — отрезал Сэйдзюро. — Не хочу, чтобы сына Ёсиоки Кэмпо 
видели в подобном месте. 
    Тодзи рассмеялся: 
    — Шляпа, наоборот, привлечет внимание. Все здешние женщины знают, если 
посетитель прячет лицо, он из приличного и, возможно, богатого семейства. 
Конечно, они тебя не оставят в покое и по другой причине, но шляпа — лишняя 
приманка! 
    Тодзи, как обычно, одновременно поддразнивал учителя и льстил ему. Он 
приказал слуге принести шляпу, перед тем как влиться в толпу гуляющих. Сэйдзюро,
 надев принесенную шляпу, почувствовал себя свободнее. 
    — В ней, — заметил Тодзи, — ты еще больше смахиваешь на городского щеголя. 
    — Смотрите, все женщины высунулись из домов, чтобы разглядеть 
    его! — обратился Тодзи к друзьям. 
    Независимо от лести Тодзи Сэйдзюро действительно был хорош собой. Отлично 
отполированные ножны двух мечей, достоинство и манеры — все выдавало в нем 
отпрыска богатого семейства. Соломенная шляпа не ограждала его от окликов 
женщин: 
    — Эй, красавчик! Зачем прятаться под дурацкой шляпой? 
    — Иди-ка ко мне! Посмотрю, что у тебя под шляпой! 
    — Не робей! Покажись! 
    От заигрываний Сэйдзюро стал держаться еще прямее и неприступнее. Он начал 
заходить в этот квартал совсем недавно, и то по настоянию Тодзи, и пока 
чувствовал себя неловко. Сэйдзюро был старшим сыном знаменитого фехтовальщика 
Ёсиоки Кэмпо и никогда ни в чем не нуждался, однако изнаночная сторона жизни до 
последнего времени оставалась неведомой ему. Всеобщее внимание заставляло его 
сердце учащенно биться. В нем еще оставались следы застенчивости, хотя Сэйдзюро,
 избалованный сын богатого человека, любил покрасоваться на людях. Лесть 
приятелей и заигрывания женщин вливались в него сладким ядом. 
    — Ведь это сын Ёсиоки с улицы Сидзё! — воскликнула одна из женщин. — Почему 
прячешь лицо? Никого шляпой не обманешь! 
    — Откуда она знает? — с притворным недовольством проворчал Сэйдзюро, 
обращаясь к Тодзи. 
    — Очень просто! — откликнулась женщина, прежде чем Тодзи открыл рот. — Все 
знают, что люди из школы Ёсиоки предпочитают темно-коричневую одежду. Этот цвет 
называют «Ёсиока», его любят в нашем квартале. 
    — Правильно, но, как ты заметила, многие носят одежду такого цвета. 
    — Да, но на других нет твоего герба. Сэйдзюро взглянул на свой рукав. 
    — Я должен быть осмотрительнее, — проговорил он. 
    В этот момент из-за сёдзи высунулась чья-то рука и ухватила его за кимоно. 
    — Ну и ну! — вмешался Тодзи. — Спрятал лицо и не утаил герб! Должно быть, 
хотел, чтобы его узнали. Теперь непременно нужно заглянуть к девушкам. 
    — Как хотите, — отозвался Сэйдзюро, ощущая неловкость. — Только пусть 
отпустит рукав! 
    — Отцепись! — заревел Тодзи. — Хозяин сказал, что мы ваши гости. 
    Ученики фехтовальной школы гурьбой ввалились в дом. Комната была безвкусно 
украшена аляповатыми картинками и кое-как подобранными букетами цветов. 
Убожество обстановки угнетающе подействовало на Сэйдзюро, его друзья вовсе ее 
не замечали. 
    — Сакэ! — распорядился Тодзи, заказав и закуски. 
    Когда принесли еду, Уэда Рёхэй, постоянный соперник Тодзи в фехтовании, 
крикнул: 
    — Женщин сюда! 
    Подражая Тодзи, он говорил нарочито грубо. Молодые люди хором поддержали 
приятеля, подражая его голосу: 
    — Эй вы, старик Уэда приказал подать женщин! 
    — Не люблю, когда меня называют стариком, — скорчил гримасу Рёхэй. — Да, я 
дольше всех пробыл в школе, но вы не найдете седого волоска у меня на голове. 
    — Может, ты чернишь их!